Вечер, встреча предводителей в Форт-Вейре 17 глава

Лесса пристально посмотрела на Робинтона.

– Вина? – предложил арфист, приподнимая кувшин. Рубиновая струйка потекла в чашу, и ее плеск разбил оцепенение, охватившее Лессу и Ф'лара.

– Рамот'а не боится. Она готова попробовать, – сказала Лесса, упрямо сжав губы.

Ф'лар метнул свирепый взгляд на золотую королеву, которая, изогнув шею, наблюдала за людьми из своего вейра.

– Рамот'а молода и безрассудна! – отрубил он – и тут же уловил мысли Мнемент'а.

Лесса откинула голову и расхохоталась. Гулкое эхо ответило ей, прокатившись под высокими сводами зала.

– Я тоже не прочь немного посмеяться, – язвительно заметил Робинтон.

– Прости, мастер. Мнемент' сообщил Ф'лару, что он не так молод и не слишком безрассуден, но тоже не боится. Он говорит, что это всего лишь один длинный шаг, – объяснила Лесса, утирая с глаз слезы.

Ф'лар угрюмо заглянул в проход, в конце которого, на своем обычном месте, отдыхал Мнемент'.

«Приближается дракон с грузом, – невозмутимо сообщил бронзовый. – Молодой Б'рант на своем Фэнт'е, с ним – Лайтол».

– Наверно, нас опять ждут плохие вести, – раздраженно заметила Лесса. Улыбка исчезла с ее губ.

– Лайтолу нелегко летать на чужом драконе и посещать Вейр, Лесса Руатанская, – жестко произнес Ф'лар. – Не усугубляй его муки злыми насмешками.

Лесса опустила глаза. Выговор, сделанный в присутствии Робинтона, обидел ее.

Тяжело ступая, Лайтол вошел в королевский вейр, поддерживая за один конец огромный, свернутый трубкой ковер. Другой конец тащил юный Б'рант. От напряжения лоб его покрылся потом. Середина длинного свертка провисала, шаркая по гладким каменным плитам.

Управляющий Руата отвесил глубокий поклон Рамот'е и жестом попросил молодого всадника развернуть гобелен. Когда громадное полотнище раскинули на полу вейра, Ф'лар понял, почему мастер Зург запомнил его. Да, эта вещь была старой, но краски оставались яркими и полными жизни. Главное, однако, заключалось в том, что изобразили мастера древности.

– Мнемент', пошли кого-нибудь за Фандарелом, – вслух приказал Ф'лар. – Пусть передадут, что в Вейр доставлен гобелен с изображением огнемета.

– Его похитили из Руата! – с негодованием вскричала Лесса. – Я помню его с детства – он висел в главном зале и ценился больше всего остального богатства моей семьи! Где ты нашел его? – она повернулась к Лайтолу, сверкая глазами.

– Госпожа, теперь он снова вернется туда, где находился сотни Оборотов, – бесстрастно сказал управляющий. Он присел на корточки и благоговейно коснулся пальцами плотной ткани. – Работа великих мастеров… Какие краски, узор, рисунок! Целая жизнь ушла на подготовку ткацких станков для него, а чтобы выполнить такую работу, нужны усилия всего цеха!

Ф'лар прошелся вдоль края огромной шпалеры и с сожалением покачал головой. Гобелен лежал на полу, что мешало оценить это великое произведение искусства. Но изображение можно было рассмотреть хорошо.

В верхней части картины сверкала бронзой армада из трех плотно сомкнутых крыльев. Драконы, извергая пламя, испепеляли серебристые пряди Нитей, которые опускались с сияющего голубого неба. Осень, решил Ф'лар, несомненно, осень; в более теплую погоду небеса не могли бы отливать такой пронзительной голубизной. Его внимание привлекла нижняя половина гобелена. Склоны гор, покрытые лесами с желтеющей листвой, подтвердили его догадку. Очертания скал, их серый цвет говорили, что здесь изображена долина Руата. В центре, из распахнутой двери холда выходили люди, сгибаясь под тяжестью цилиндров, закрепленных на их спинах. Да, именно об этом говорил Зург! Трубки в руках защитников холда испускали струи огня, направленные на Нити, которые извивались и корчились, безуспешно пытаясь зарыться в землю.

Лесса, внимательно изучавшая изображение холда, вскрикнула. Ф'лар посмотрел на нее с тревогой.

– Что? Ты узнала свой Руат?

– Да… и в то же время – нет, – озадаченно ответила она, разглядывая детали бронзового орнамента двери холда.

Лайтол хмуро посмотрел на госпожу Вейра и подтвердил, указав на вытканную дверь:

– Действительно, это наша дверь. Я перешагнул ее порог всего час назад. Однако если приглядеться – пожалуй, есть какие-то отличия. – Он мрачно уставился на ковер у своих ног.

– Главное, что тут изображены устройства, которые хочет изучить Фандарел, – сказал Ф'лар, разглядывая огнемет. Сможет ли мастер-кузнец изготовить такие же? Если Фандарел откажется, их не сделает никто.

Однако кузнец, полный ликования, был далек от сомнений. Прилетев в Вейр, он улегся на ковер и, уткнувшись носом в ворс, начал изучать детали конструкции. Он ворчал, крякал и бормотал; наконец, усевшись на гобелен рядом с изображением огнемета, принялся набрасывать чертеж.

– Это было сделано… Значит, может быть сделано… И будет сделано! – громыхал он, пока стило в огромных пальцах с удивительной легкостью скользило по пергаменту.

Узнав от молодого Б'ранта, что ни он, ни Лайтол еще не ели, Лесса велела поднять наверх кла, хлеб и мясо. Сгибаясь под тяжестью подносов, она с улыбкой подносила мужчинам еду, несколько раз сбегав к шахте подъемника за добавкой. Лайтолу Лесса уделила подчеркнутое внимание – гораздо большее, чем самому предводителю Вейра. Наконец она двинулась в наступление на Фандарела – маленькая фигурка против могучего, кряжистого дуба – и заставила кузнеца оторваться от гобелена, чтобы немного поесть и выпить кла.

Спустя час Фандарел решил, что с набросками покончено, и немедленно исчез. Он торопился обратно в мастерскую, к своим помощникам.

Ф'лар покачал головой.

– Пожалуй, не стоит спрашивать, когда он вернется. Кажется, наш мастер так погружен в свои мысли, что ничего не слышит, – пошутил предводитель Вейра.

– Если вы не возражаете, я тоже удалюсь, – сказала Лесса, улыбнувшись мужчинам. – Уважаемый Лайтол, Б'ранта тоже нужно отпустить. Кажется, он совсем засыпает.

– Нет-нет, моя госпожа, – поспешно заверил юноша, широко раскрыв глаза и выпрямившись.

Лесса рассмеялась и исчезла в своей спальне. Ф'лар задумчиво посмотрел ей вслед.

– Этот послушный тон вызывает у меня тревогу, – поделился он своими сомнениями с Робинтоном.

Арфист сочувственно посмотрел на Ф'лара.

– Мне тоже пора откланяться, – произнес он, встав. Лайтол и Б'рант последовали его примеру.

Ф'лар остался один в большой пещере, на полу которой яркими красками сверкал гобелен. Чуть дальше, в уютном каменном углублении, спала Рамот'а.

Предводитель Вейра медленно окинул взглядом древний Руат-холд, горы и мчащихся в вышине драконов; затем поднял глаза на золотую королеву.

– Она молода, но отнюдь не глупа, – пробормотал всадник, качая головой. В поисках утешения он обратился к Мнемент'у. Но его бронзовый, сладко дремавший на карнизе королевского вейра, не ответил.

Глава 4

Чернее, чем черная чернота,

Стылой стужи бездонней,

Мертво стискивает Пустота…

Дрогнул – погиб. Но выносят тебя

Хрупкие крылья драконьи.

– Я хочу, чтобы этот гобелен вернулся в Руат, – заявила Лесса Ф'лару на следующий день. – Он должен храниться на своем месте.

Они заходили проведать раненых и уже успели поспорить из-за Н'тона, которого Ф'лар отправил на юг. Лесса хотела, чтобы он попытался летать на другом драконе. Ф'лар же считал, что на юге Н'тон научится командовать крылом и достигнет зрелости, имея в запасе десять Оборотов.

Овладевшая Лессой идея о путешествии в далекое прошлое встревожила Ф'лара очень сильно. Зная ее нрав, неуступчивый и упрямый, он понимал, что прямой запрет не остановит девушку. Он вновь и вновь напоминал Лессе о трудностях, с которыми столкнулся Ф'нор, несколько раз посетовал на его измученный вид… Затем стал расспрашивать об ощущениях, испытанных Лессой во время трех предыдущих путешествий. Девушка погрузилась в глубокое раздумье, но она ничем не дала понять, что разгадала маневры предводителя Вейра.

Поэтому, когда Фандарел прислал сообщение, что готов продемонстрировать новое устройство, Ф'лар, собираясь в путь, не стал возражать против желания Лессы торжественно возвратить похищенный гобелен в Руат.

Никому не доверяя, она сама проследила, чтобы свернутый гобелен надежно закрепили на спине Рамот'ы. Через несколько минут золотой дракон, мощно взмахивая крыльями, поднялся к Звездной Скале и исчез. На карниз, с которого Ф'лар наблюдал за королевой и ее всадницей, опустился Р'гул. Он сообщил, что в проходе появился караван с огненным камнем. Из-за этого и множества других мелких дел Ф'лар попал в мастерскую Фандарела только около полудня. Кузнец продемонстрировал ему первую, пока еще несовершенную модель огнемета, который посылал пламя на три-четыре фута.

И лишь во второй половине дня Ф'лар снова очутился в Вейре.

Р'гул передал, что его дважды разыскивал Ф'нор.

– Дважды?

– Да, я же сказал. Со мной он говорить не пожелал. – Р'гул был явно обижен.

Стемнело. Лесса все еще не возвращалась. Перед вечерней трапезой Ф'лар послал в Руат молодого всадника, и тот сообщил, что Лесса действительно доставила гобелен. Она подняла на ноги и загоняла весь холд, пока огромное яркое полотнище не закрепили на стене зала. Потом несколько часов она изучала его, то присаживаясь на скамью, то безостановочно вышагивая вдоль сверкающего яркими красками старинного полотна.

Наконец она вышла во двор, и через мгновение Рамот'а поднялась в небо над башнями холда. Лайтол был уверен, что Лесса направляется обратно в Бенден-Вейр.

– Мнемент', – вскричал Ф'лар, едва посыльный закончил свой доклад, – Мнемент', где они?

Ответ бронзового последовал не скоро.

«Я не слышу их», – наконец передал он, и его беззвучный мысленный голос показался Ф'лару тихим и полным такой тревоги, какую только мог испытывать дракон.

Ф'лар, вцепившись обеими руками в край стола, уставился на пустой вейр королевы. Охваченный ужасом и мукой, он понял, куда отправилась Лесса.

Глава 5

Холодный, как смерть, и несущий смерть,

Останься – потерянный, чтоб умереть.

Храбрый, помедли. Вспомни Закон:

Путь твой издревле предопределен.

Воздух под ними пронзала главная башня Руата. Лесса попросила Рамот'у взять левее, не обращая внимания на раздраженную воркотню. Она понимала, что королева тоже охвачена нервным возбуждением.

«Правильно, малышка, это как раз тот угол, под которым на гобелене изображена дверь холда… но в те времена, когда его ткали, над дверью не было навеса и колонны еще не украшала резьба… Башни, ворот и внутреннего двора тоже не было…» Она погладила удивительно нежную кожу изогнутой золотистой шеи и усмехнулась, пытаясь скрыть охвативший ее страх… страх перед тем, что она готовилась совершить.

Лесса старалась убедить себя, что имеет достаточно оснований для риска. Несомненно, строки Баллады «…иные миры беззащитны И в страхе пред Нитями молят защиты» намекали на прыжок, совершенный через межвременной Промежуток. А гобелен дал необходимые для путешествия ориентиры. О, какую благодарность она испытывала к ткачу, который с такими подробностями воспроизвел внешний вид холда! Надо будет сказать ему, что он отлично выполнил работу. Она надеялась, что получит такую возможность… Ну, хватит думать об этом. Конечно, она увидит ткача… Ведь Вейры исчезли четыреста Оборотов назад! Она знает, что люди и драконы отправились в будущее… и она знает, как попасть в прошлое, чтобы доставить их сюда, в ее время. Значит, она должна сделать это… Все просто, но только они с Рамот'ой способны одолеть такой путь… Все кончится успешно, потому что… потому что это уже сделано. Ведь Вейры исчезли! Лесса улыбнулась и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь унять сотрясавшую ее дрожь.

– Ну, малышка, золотая моя, теперь у тебя есть ориентиры, – пробормотала она. – Ты знаешь, куда я хочу попасть. Вперед!

Холод был невыносимым, еще более пронизывающим и ужасным, чем она могла представить. Он сжал Лессу в ледяных тисках – не тот холод, что морозит тело, нет, нет, это было нечто иное, нечто такое, что невозможно себе представить, – необозримое, не ведающее границ, чудовищно холодное отсутствие всего. Ни света. Ни звука. Ни прикосновения. Они неподвижно висели во мраке и пустоте, все дольше и дольше – пока Лесса не почувствовала ужас, способный свести с ума. Она знала, что сидит на теплой шее Рамот'ы, вцепившись руками в складки ее кожи, но ноги и пальцы не ощущали ничего, словно громадное тело дракона растаяло, испарилось во тьме. Не желая сама того, она закричала. Губы ее шевельнулись, но ни звука, ни шороха не прозвучало в ледяной тишине. Лесса подняла бесплотную руку, пытаясь коснуться щеки… мысли ее мутились…

«Я здесь, – прозвучал у нее в голове зов Рамот'ы. – Я здесь, вместе с тобой!» – словно теплый луч коснулся сердца! Рамот'а рядом, рядом – и лишь эта мысль удерживала девушку от потери рассудка в ужасающей, вечной и вневременной пустоте Промежутка.

* * *

Кто-то догадался послать за Робинтоном. Мастер-арфист застал Ф'лара неподвижно сидящим за столом; лицо всадника было мертвенно-бледным, взгляд блуждал по опустевшему королевскому вейру. Появление арфиста, его спокойный голос, казалось, вывели Ф'лара из ступора. Повелительным жестом он отослал провожатых Робинтона прочь.

– Она исчезла… Я знаю – она попыталась достигнуть прошлого… через четыреста Оборотов назад! – резко сказал Ф'лар.

Арфист опустился в кресло напротив предводителя Вейра и в упор посмотрел на его искаженное горем лицо.

– Она повезла гобелен обратно в Руат, – продолжал Ф'лар тем же резким, прерывающимся голосом. – Я говорил ей о Ф'норе. О том, как это опасно. Она не возражала, не спорила. Но я знаю, она боялась долгого полета в межвременном Промежутке… Да, боялась – если что-то вообще способно напугать ее… – Ф'лар стукнул кулаком по столу. – Я должен был предвидеть! Когда она считает, что права, то не останавливается ни перед чем! Она просто делает, не думая о последствиях!

– Госпожа Вейра – умная женщина, – возразил Робинтон. – Она не пойдет на такой прыжок с риском для жизни, не имея ориентиров. По крайней мере, мне так кажется.

– Но на этот раз их понесло туда, где брошена кукла в углу! Вот и все ее ориентиры! – не сдержавшись, крикнул Ф'лар.

– Подожди, мой господин, – остановил его Робинтон. Он задумался, потом, прищелкнув пальцами, сказал: – Вчера, когда мы разглядывали гобелен, ее очень интересовало изображение двери холда… Помнишь, она обсуждала это с Лайтолом?

Ф'лар вскочил на ноги и, схватив арфиста за руку, бросился к выходу.

– Вперед! Нам нужно попасть в Руат!

* * *

Лайтол зажег все светильники в главном зале. Теперь Ф'лар и Робинтон могли рассмотреть все, даже самые мелкие детали вытканного на гобелене рисунка.

– Она провела здесь почти весь день, изучая его, – сказал управляющий, печально покачивая головой. – Ты уверен, что она решилась на этот невероятный прыжок?

– В этом нет никаких сомнений. Мнемент' не слышит ни ее, ни Рамот'у. Хотя он утверждает, что может уловить отголоски мыслей Кант'а, находящегося за десять Оборотов от нас на Южном материке. – Ф'лар расхаживал перед гобеленом, бросая фразы через плечо. – Так что же с этой дверью, Лайтол? Думай, дружище!

– Она почти такая же, как сейчас… но колонны еще не украшены резьбой… И нет башни, не поставлены ворота…

– Ах, вот оно что… Зург сказал, гобелен очень древний. И Лесса, подумав, что ему не меньше четырехсот Оборотов, решила использовать его в качестве ориентира.

– Тогда в чем же дело? Она там – и в безопасности! – воскликнул Робинтон, с облегчением опускаясь на скамью.

– Нет, арфист… ты заблуждаешься. Не так все просто, – пробормотал Ф'лар.

Робинтон поймал его полный тревоги взгляд и заметил отчаяние, исказившее лицо Лайтола.

– Но почему?

– В Промежутке нет жизни… Нет ничего, – выдавил из себя Ф'лар. – Чтобы попасть через Промежуток из одного места в другое, требуется время… очень небольшое, успеваешь только трижды моргнуть глазом. Человек способен это выдержать. Но прыжок на четыреста Оборотов… – Голос его прервался.

Глава 6

Тот, кто хочет, –

Тот посмеет.

Кто рискнет –

Тот одолеет.

Тот, кто любит, –

Тот живет.

Внезапно она услышала голоса. Они громом отозвались в голове, пронизали виски болью, поднялись до пронзительного визга и сошли на нет. Она судорожно ловила воздух ртом, кровать вращалась и качалась под ней. Тошнота подступала к горлу, боль снова ударила в голову – пронзительная, нестерпимая; она вцепилась в край постели и закричала, опускаясь во мрак беспамятства.

И все же существовало нечто… ее заставила очутиться здесь какая-то причина. Она пыталась заговорить, рассказать… Она чувствовала, как пытается войти в контакт с ней Рамот'а… Цепляясь за ментальные сигналы дракона, как за спасительный якорь, Лесса надеялась, что Рамот'е удастся вырвать ее из этой мучительной, безбрежной пустоты. Но сознание снова и снова отключалось, в изнеможении она раз за разом проваливалась в бездонную яму, падая туда все глубже и глубже… и лишь отчаянная необходимость передать нечто важное вырывала ее из забытья на считаные мгновения.

Наконец она ощутила, что к ней прикасаются чьи-то нежные, осторожные пальцы, почувствовала, как в рот льется что-то жидкое, теплое… Жидкость смочила воспаленное горло, она попыталась сглотнуть и забилась в приступе кашля. Но кровать под ней перестала вращаться, мир, казалось, обрел устойчивость и прочность. Обессиленная, она попыталась приподнять веки. Стоявшие у постели фигуры больше не качались и не кружились.

– Кто… вы? – удалось выдавить ей.

– О, Лесса! Ты очнулась, моя дорогая…

– Это имя? Мое имя? – озадаченно спросила она.

– Так говорит твоя Рамот'а… – ответил ей ласковый голос. – Я – Мардра из Форт-Вейра.

– Ох, как Ф'лар рассердится на меня, – простонала Лесса. Память стремительно возвращалась к ней. – Он начнет меня трясти… Он всегда так делает, когда я не слушаюсь… Но я была права… была права… Мардра?.. О, эта… ужасная… пустота. – Она чувствовала, что засыпает, что не в силах сопротивляться охватившей ее слабости. Тихий, теплый сон сомкнул над ней свои крылья…

* * *

Лесса открыла глаза. Комната, слабо озаренная парой светильников, была похожа и не похожа на ее спальню в Бенден-Вейре. Девушка лежала неподвижно, пытаясь уловить различия. Да, тут были очень гладкие, прекрасно отшлифованные стены… комната казалась больше, сводчатый потолок плавно изгибался… Глаза ее привыкли к слабому свету, и теперь она могла различить предметы обстановки… почти такие же, как дома, но более изящные…

Она беспокойно пошевелилась.

– Ну, наконец-то ты проснулась, таинственная гостья, – произнес мужской голос. Сквозь раздвинутые занавески из наружного вейра лился далекий свет. Лесса скорее почувствовала, чем увидела, что кто-то стоит у ее ложа.

Женщина, вынырнув из-за спины мужчины, склонилась над ней.

– Я помню тебя. Ты Мардра, – медленно произнесла Лесса.

– Верно. А это – Т'рон, предводитель Форт-Вейра.

Мужчина кивнул, зажег новый светильник и оглянулся через плечо на Лессу, чтобы убедиться, что свет не беспокоит.

– Рамот'а! – Лесса резко села в постели, внезапно сообразив, что ментальный образ, пришедший из наружного вейра, принадлежит другому дракону.

– О, твоя королева! – засмеялась с веселым испугом Мардра. – От горя она скоро съест в нашем Вейре абсолютно все. Моей Лорант'е пришлось позвать других золотых, чтобы привести ее в чувство.

– Она сидит на Звездной Скале, словно это ее собственность, и постоянно причитает, – добавил Т'рон менее доброжелательно. Он насторожился. – Ха! Кажется, перестала!

– Вы можете лететь? – выпалила Лесса.

– Лететь? Зачем и куда, моя дорогая? – спросила Мардра озадаченно. – Ты все говорила и говорила, что надо лететь, о том, что Нити приближаются, об Алой Звезде в отверстии Глаз-Камня… Ты забыла, что Прохождение окончилось два месяца назад?

– Нет, нет… все началось снова… Поэтому я вернулась в прошлое через межвременной Промежуток…

– Прошлое? Межвременной Промежуток? – воскликнул Т'рон, придвигаясь к кровати и внимательно разглядывая Лессу.

– Пить… дайте мне пить, – пробормотала Лесса, чувствуя, как внезапно пересохло горло. Она приподнялась в постели. – Я знаю, в моих словах много непонятного… Я еще не совсем здорова. Но поверьте, я не сумасшедшая. Просто все очень сложно.

– Сложно, – согласился Т'рон и крикнул в шахту подъемника, чтобы прислали кла. Он подтащил кресло к кровати и уселся поудобнее, готовясь выслушать Лессу.

– Мы верим тебе, – успокоила ее Мардра, бросив предостерегающий взгляд на своего друга. – Ты совершенно нормальна – иначе как бы ты могла летать на золотом драконе?

– Да, это так, – согласился Т'рон.

Лесса дождалась, пока появится кла. Получив кружку, она с жадностью выпила ароматную жидкость и благодарно кивнула головой. А затем глубоко вздохнула и начала рассказ о долгом Интервале между прохождениями Алой Звезды, об упадке единственного Вейра Перна, о том, как Йора потеряла контроль над своей королевой и потомство Неморт'ы стало катастрофически уменьшаться. Она рассказывала, как запечатлила Рамот'у и после смерти Йоры стала госпожой Бенден-Вейра. Как взбунтовались правители холдов и как Ф'лар перехитрил их и взял в свои руки власть над Бенденом и всем Перном, чтобы приготовиться к нашествию Нитей. Как она училась летать в Промежутке и случайно попала в прошлое, в Руат, гибнущий под мечами солдат Фэкса.

– Он напал на Руат? На холд моей семьи? – в ужасе вскричала Мардра.

– О, Руат дал Вейрам многих выдающихся повелительниц, – сказала Лесса, лукаво улыбнувшись.

Т'рон, внимательно слушавший девушку, расхохотался.

– Она тоже руатанка, не сомневаюсь! – бросил он Мардре.

Лесса продолжала свою историю. Она говорила о том, что оскудевший Бенден не в состоянии защитить Перн от новой атаки Нитей, об арфисте Робинтоне и его песне исчезнувших Вейров и о громадном гобелене из Руата…

– Гобелен? – с изумлением спросила Мардра, касаясь щеки пальцами. – Опиши его мне!

И когда Лесса сделала это, она наконец поняла, что ей поверили. Лицо Т'рона посуровело, на глазах Мардры выступили слезы.

– Это правда, правда! – воскликнула она. – Мой отец действительно заказал такой гобелен! Он рассказывал мне недавно, что там будет изображено – последняя битва с Нитями, которая произошла над Руатом… – Мардра повернулась к Т'рону, глаза ее сверкнули в полутьме комнаты. – Она говорит правду. И гобелен… Как иначе она могла бы узнать про него?

– Вы можете расспросить мою Рамот'у, – добавила Лесса. – Драконы не умеют лгать.

– Моя дорогая, мы не сомневаемся в твоих словах, – сказала Мардра. – Но то, что ты совершила… Это великий подвиг!

– Не думаю, что я рискну повторить его когда-нибудь, – ответила Лесса, опустив глаза. – После того, что было со мной…

– Да, такой шок делает прыжок в будущее непростой задачей, – задумчиво произнес Т'рон. – Ведь твоему Ф'лару нужны полные сил всадники, а не калеки…

– Но вы полетите? Правда? – встрепенулась Лесса.

– Скорее всего, мы это сделаем, – мрачно произнес Т'рон; губы его искривились в невеселой усмешке. – Ты сказала, что мы покинули Вейры… покинули их, не оставив никаких объяснений. Мы отправились куда-то… вернее, в когда-то, и затем…

Он умолк, и внезапно всех их поразила одна и та же мысль. Да, Вейры были покинуты, но Лесса ничем не могла доказать, что их обитатели живыми и здоровыми достигли ее эпохи.

– Мы должны найти выход! Должны! – в смятении закричала она. – И нельзя ждать! Нельзя терять время!

Т'рон покачал головой.

– На этом конце истории времени предостаточно, моя дорогая. – Он снова печально улыбнулся. – Но я думаю, тебе пора отдохнуть.

Казалось, вожди Форт-Вейра больше озабочены здоровьем Лессы, чем она сама. По словам Мардры, Лесса пролежала без сознания несколько недель; в бреду она кричала, что падает, падает в бесконечную ужасающую пустоту, где нет ни света, ни звука… ничего, кроме холода и тьмы. Рамот'а тоже пострадала от слишком длительного пребывания в Промежутке; когда она появилась в небе над древним Руатом, от полной сил золотой королевы оставался лишь бледно-желтый призрак.

Правитель Руата, отец Мардры, был страшно поражен, когда на каменные плиты его холда опустился изможденный дракон, на шее которого лежала потерявшая сознание юная женщина. К счастью, он без промедления послал за помощью в Форт-Вейр. Рамот'у и Лессу перевезли туда, а руатанский лорд и другие немногочисленные свидетели происшествия хранили молчание.

Когда Лесса достаточно окрепла, Т'рон созвал Совет предводителей Вейров. Как ни странно, никто из них не возражал против переселения; их беспокоило только, как избежать губительного шока, связанного с долгим пребыванием в Промежутке.

Лесса быстро поняла, почему всадники с такой готовностью согласились тронуться в рискованное путешествие. Большинство из них родились в период нынешнего Прохождения и провели жизнь в сражениях с Нитями. Но теперь, уже четыре месяца, они занимались лишь повседневным патрулированием; однообразие и скука утомили их. Учебные тренировки были плохой заменой настоящих битв. К тому же холдеры, которые еще недавно носили всадников на руках, становились все более равнодушными по мере удаления Алой Звезды. Вожди видели, как забвение и скука подкрадываются к их Вейрам, словно изнурительная болезнь. Предложение Лессы обещало лучшее будущее, чем медленное угасание и деградацию в течение предстоящего длительного Интервала.

В совещании участвовал только один представитель Бендена – его предводитель. Так как этот Вейр существовал во время Лессы, его обитателям следовало оставаться в неведении относительно планов переселения. Даже слухи о присутствии Лессы в Форт-Вейре не должны были дойти до Бендена. В будущем не сохранится никаких упоминаний о ее путешествии.

Лесса настояла, чтобы в Форт вызвали мастера-арфиста, так как Записи говорили, что он был вызван. Но когда музыкант попросил ее пересказать песню о покинутых Вейрах, девушка улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Ты напишешь ее – ты или твои ученики, когда будут обнаружены опустевшие Вейры, – сказала она. – Вы должны создать эту Балладу сами, а не повторять мои слова.

Арфист сжал ладонями виски, лицо его стало задумчивым.

– Трудная задача – написать песню, которая через четыреста Оборотов даст ключ к разгадке…

– Да, сделать это трудно, но необходимо, – согласилась Лесса. – И не забудь включить ее в число обучающих Баллад – она должна сохраниться в памяти многих поколений. И еще… В ней был вопрос – тот вопрос, на который я сумела ответить.

Музыкант усмехнулся, и она поняла, что ему достаточно этого намека.

Споры о том, как обеспечить безопасность перелета, становились все более жаркими. Столь длительный путь разумно было бы проделать по частям, чтобы не подвергаться долгое время губительному влиянию Промежутка. Но это разумное предложение казалось невыполнимым. Не существовало никаких упоминаний, что Вейры задерживались где-то на пути в будущее, а Лесса преодолела его одним огромным скачком и, конечно, не могла сообщить ориентиры для остановок.

– Ты говорила, что прыжок на десять Оборотов не вызывает затруднений? – спросил Т'рон у Лессы, когда предводители Вейров и мастер-арфист собрались в очередной раз, чтобы обсудить казавшуюся безвыходной ситуацию.

– Да. Он занимает… ну, примерно вдвое больше времени, чем путь из одного места Перна в другое.

– Хм-м… Значит, на тебя повлияла длительность прыжка. Может быть, перемещения на двадцать – двадцать пять Оборотов окажутся безопасными?

– Возможно, – кивнул головой Д'рам, осторожный предводитель Исты. – Но откуда мы знаем, что наше путешествие закончится успешно? Полеты в Промежутке – рискованное дело. Люди часто пропадают без следа.

– Правильное замечание, Д'рам, – согласился Т'рон. – Но я чувствую, должны быть еще доказательства, что мы отправились – точнее, отправимся – в будущее. Например, эта песня, которая сохранилась за четыреста Оборотов…

– Она говорит лишь о том, что мы рискнули двинуться в путь, – мрачно заметил Д'рам. – Но откуда нам известно, что Вейры благополучно достигли времени Лессы? Ведь этого еще не случилось.

Не один Т'рон искал ответ на подобные вопросы. Внезапно вождь Форта с силой опустил кулаки на стол.

– Клянусь, быстрая смерть в Промежутке лучше медленного прозябания тут! Что нам остается? Жить, словно бескрылые ящерицы, пока не наступит старость и Промежуток не поглотит нас навсегда? Я говорю – рискнем! Мы – всадники, и наше дело – биться с Нитями, верно? Так отправимся же на новую охоту… туда, где Алая Звезда снова сияет на небосклоне!

Лесса, встревоженная возражениями Д'рама, немного успокоилась. Однако страх, сжимавший ее сердце, не исчез – она понимала, что нельзя исключить возможность, о которой говорил предводитель Исты. Она могла рисковать собой – но не Вейрами. Послать в Промежуток – возможно, на смерть – всадников и драконов, детей, женщин… Нет, это казалось невозможным.

Внезапно напряженную тишину прорезал голос арфиста.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: