Вечер, встреча предводителей в Форт-Вейре 8 глава

И временами это тревожное знание, должно быть, просыпалось в драконах. Перед рассветом они беспокойно ворочались во сне, а те, что уже бодрствовали, тревожно били крыльями и судорожно свивали в кольца огромные хвосты. Манора, хозяйка нижних пещер, тоже верила в надвигающуюся угрозу – как и сын ее, Ф'нор. Возможно, уверенность Ф'лара передалась и его людям. Во всяком случае, он всегда настаивал на безоговорочном выполнении древних Законов, и всадники крыла не только подчинялись его требованиям, но и питали искреннюю привязанность к своему командиру.

Рамот'а выбралась из воды и, полураскрыв крылья, чтобы удержать равновесие, направилась к площадке для кормления. Мнемент' пристроился сбоку. Он позволил Лессе сесть на его переднюю лапу – почва становилась холоднее при удалении от края каменной чаши.

Рамот'а поела, горько сетуя на то, что ей достались не мясные птицы, а какие-то беговые, и затем принялась громко возмущаться – когда Лесса ограничила ее обед шестью птицами.

– Но ты же знаешь, что другим тоже нужна еда, – заметила девушка.

Рамот'а возразила, что она королева, она главнее.

– Тогда завтра ты опять будешь чесаться.

Мнемент' вмешался в их перепалку, предложив уступить Рамот'е свою долю. Два дня назад в Керуне он неплохо перекусил упитанной коровой из местного стада. Лесса бросила на бронзового зверя любопытный взгляд. Интересно, не по этой ли причине все драконы крыла Ф'лара так и лоснятся? Ей стоит присмотреться к тому, кто и как часто посещает площадку для кормления.

Рамот'а снова устроилась на каменном ложе в своей просторной пещере и уже задремала, когда Ф'лар привел к Лессе начальника прибывшего в Вейр каравана.

– Госпожа, – сказал Ф'лар, – это посланец Лайтола, с поручением к тебе.

От сияния, которое испускало золотистое тело королевы, глаза гостя заслезились. Он низко поклонился Лессе.

– Тиларек, госпожа, от Лайтола, управляющего Руата.

Его тон и плавные жесты были полны уважения, но взгляд, брошенный на Лессу, сверкнул откровенным мужским восторгом, граничащим с дерзостью. Тиларек достал из-за пояса свернутое в трубку послание и неуверенно сжал его в кулаке. Казалось, он разрывался между приказом вручить его повелительнице Вейра и убеждением в том, что женщины не умеют читать. Поймав веселый подбадривающий взгляд Ф'лара, Лесса властно протянула руку и приняла свиток.

– Королева уже спит, – предупредил Ф'лар и, коснувшись ладонью плеча посланца, подтолкнул его к коридору, ведущему в комнату Совета.

Ловкий ход, подумала Лесса. Он дал Тилареку возможность наглядеться на Рамот'у. На обратном пути руатанец станет рассказывать о необычайной величине и превосходном состоянии молодой королевы, и каждый раз его история будет обрастать все новыми подробностями. Несомненно, Тиларек в своих рассказах не обойдет и госпожу Вейра.

Лесса подождала, пока Ф'лар предложит посланцу вино, затем развернула свиток из тонкой кожи. Радость захлестнула ее – наконец она узнает новости из Руата! Она разобрала первые строки, написанные Лайтолом:

«Ребенок растет крепким и здоровым…»

Дальше! Ее не слишком интересовало здоровье младенца.

«Холд очищен от зелени – от вершин скал до стен мастерских. Урожай был очень богатым, стада множатся. Посылаю десятину, что причитается от холда Руат. Пусть процветает Вейр, защищающий нас».

Лесса тихонько фыркнула. Да, Руат выполнил свой долг – и напомнил, что три другие холда, отдавшие положенную десятину, не прислали слова приветствий. Послание Лайтола заканчивалось на тревожной ноте:

«Весть для осторожных и умудренных. После смерти Фэкса центром недовольных стал Телгар. Мерон, нынешний правитель Набола, тоже очень силен; я чувствую, он стремится стать первым, в Телгаре его тоже опасаются. С тех пор как я говорил с бронзовым всадником Ф'ларом, раздор среди правителей холдов стал еще сильнее. Вейр должен быть настороже. Если Руат может служить вам, пришлите слово».

Прочитав последнюю фразу, Лесса нахмурилась. Сообщение Лайтола только подчеркнуло тот факт, что лишь считаные холды готовы оказать Вейру какую-либо помощь. Она подняла голову.

–…и над нами смеялись, мой господин, – говорил Тиларек Ф'лару, промочив горло добрым глотком вина из запасов Вейра, – когда мы делали то, что велит долг и Законы. Но забавно – чем ближе мы подходили к хребту Бенден, тем меньше насмешек слышали. – Он снова глотнул из кубка и задумчиво покачал головой. – Люди плохо понимают вещи, с которыми сталкиваются нечасто. И они действуют так, как будто стремятся причинить зло самим себе… Разве я могу отрубить свою руку, которая держит меч? – Он сделал несколько резких взмахов правой рукой, словно сжимал в ней тяжелый клинок. – Я так долго тренировался и накапливал силу – а с потерей руки не смогу защищать себя в бою… Странно все это… – Он опять покачал головой. – Некоторые люди, мой господин, искренне верят болтовне разных крикунов… Другие верят потому, что боятся не верить…

Тиларек посмотрел на свою большую ладонь и резко стиснул пальцы в кулак, потом снова повернул к Ф'лару раскрасневшееся лицо.

– Однако мне, потомственному солдату, трудно сносить насмешки ремесленников и простых фермеров. Нам, правда, велели держать мечи в ножнах – мы так и поступали. И говорили с людьми спокойно. – Он криво усмехнулся и отвел глаза в сторону. – Правители холдов вооружили всех своих людей… с тех пор, как в последнем Поиске…

Тиларек неожиданно замолк, уставившись на свой кубок. Интересно, что он хотел сказать, подумала Лесса. Губы руатанца твердо сжались; потом он промолвил почти угрожающе:

– Кое-кто пожалеет, когда Нити упадут на зелень, что выросла у его порога…

Ф'лар, любезно улыбаясь, вновь наполнил кубок посланца и стал небрежно расспрашивать об урожае в холдах, которые тот посетил по пути к Бендену.

– Превосходный – обильный и полновесный, – заверил Тиларек. Он разволновался и начал проглатывать слоги: – Г'рят, урожай этого Оборота – самый б'гатый на пам'ти стариков. Виноградники Крома дали вот такие грозди! – Его огромные ладони описали большой круг, и слушатели, чтобы не обмануть ожиданий рассказчика, восхищенно подняли брови. – И я ни'гда не видел, чтобы колосья телгарской пшеницы были такими тяжелыми и налитыми. Ни'гда.

– Перн процветает, – сухо заметил Ф'лар.

– Прошу извинить меня, – Тиларек взял с подноса сморщенный плод, – я подбирал лучше, чем этот, на дорогах, по которым в холды свозят урожай. – Он в два приема покончил с плодом и вытер пальцы о тунику. Затем, внезапно сообразив, что сказал, посланец торопливо добавил: – Но Руат-холд послал вам все лучшее. Самые лучшие плоды, как и положено. Никакой падалицы – будьте уверены!

– Приятно знать, что Руат хранит верность Вейру – и подтверждает это в полной мере, – успокоил его Ф'лар. – В хорошем ли состоянии дороги?

– О, да. Но с погодой творятся странные вещи. Холодно, потом вдруг тепло… Словно мир забыл, какой нынче сезон. Снега нет, дождей мало. Но ветер! Вы не поверите! Г'рят, побережье сильно пострадало от наводнений. – Он с удивлением округлил глаза, а затем, склонившись к слушателям, многозначительно добавил: – Г'рят, что дымящаяся гора Исты, которая появилась, а п'том… пфф – и вдруг исчезает… появилась снова!

Ф'лар выглядел спокойным, но Лесса уловила блеск неподдельного интереса в его глазах. Слова посланца звучали подобно строфам Баллад, которые Р'гул заставлял ее заучивать. И смысл их был столь же темен.

– Ты должен остаться на несколько дней и хорошо отдохнуть вместе со своими людьми, – радушно пригласил Ф'лар, провожая Тиларека к выходу.

Они миновали пещеру, в которой дремала Рамот'а.

– О, благодарю! Это большая честь для меня – ведь в Вейр можно попасть только один-два раза за всю жизнь, – рассеянно ответил Тиларек, вытягивая шею, чтобы подольше не терять Рамот'у из вида. – Ниг'да бы не подумал, что королевы вырастают такими огромными!

– Она уже сейчас гораздо крупнее и сильней, чем Неморт'а, – заметил Ф'лар, поручая руатанца заботам подростка, который должен был проводить гостя в отведенные ему покои.

* * *

– Прочти, – нетерпеливо сказала Лесса, протягивая свиток бронзовому всаднику. Они сидели одни в просторной комнате Совета.

Ф'лар пробежал письмо, потом, опершись локтями о край большого каменного стола, кивнул головой.

– Я не ожидал ничего иного, – спокойно произнес он.

– Ну, и?.. – Лесса уставилась на него; глаза ее возбужденно сверкали.

– Время покажет, – невозмутимо ответил Ф'лар, пытаясь разыскать на блюде не слишком помятый плод.

– Тиларек дал понять, что некоторые холды не разделяют мятежных настроений правителей, – заметила Лесса, пытаясь успокоиться.

Ф'лар фыркнул.

– Тиларек г'рит то, что пр'ятно его слушателям, – вымолвил он, передразнивая речь руатанца.

– Тебе будет полезно узнать, – сказал появившийся в дверях Ф'нор, – что не все его люди разделяют это мнение. В конвое немало недовольных. – Ф'нор учтиво, хотя и несколько рассеянно поклонился Лессе. – Они считают, что Руат бедствовал слишком долго, чтобы отдавать Вейру столь большую долю в первый же прибыльный Оборот. И, должен сказать, Лайтол, пожалуй, проявил излишнюю щедрость. Мы будем хорошо питаться… какое-то время.

Ф'лар перебросил брату пергаментный свиток.

– Как будто мы этого не знаем, – пробормотал коричневый всадник, быстро просмотрев послание.

– Но если вам все известно, что же вы намерены делать? Уважение к Вейру упало так низко, что скоро наступит день, когда нам нечего будет есть!

Она швырнула эту фразу, словно камень из пращи, – и с удовольствием заметила, что попала в цель. Оба всадника, обожженные ее словами, повернулись к ней; ярость промелькнула на их лицах. Затем Ф'лар улыбнулся; Ф'нор тоже скривил губы в иронической ухмылке.

– Так что же? – потребовала она.

– Р'гулу и С'лелу придется, наверно, поголодать, – сказал Ф'нор, успокоившись и пожимая плечами.

– Ну а вам двоим?

Ф'лар повторил жест брата и, поднявшись, отвесил Лессе церемонный поклон:

– Так как королева уже крепко спит, прошу у госпожи Вейра разрешения удалиться.

– Убирайтесь вон! – с яростью крикнула Лесса.

Братья повернулись к выходу, усмехнувшись друг другу, словно заговорщики, и тут в комнату ворвался Р'гул. По пятам за ним мчались С'лел, Д'нол, Т'бор и К'нет.

– Что я слышу?! – Р'гул, похоже, был в ярости. – Со всего Плоскогорья десятину доставил только Руат?

– К сожалению, именно так, – спокойно подтвердил Ф'лар, протягивая свиток предводителю Вейра.

Р'гул, хмурясь и шевеля губами, прочитал послание. Затем с отвращением швырнул его С'лелу. Тот развернул письмо и начал читать; остальные столпились за его спиной, заглядывая через плечо.

– Весь прошлый Оборот мы кормили Вейр на десятину от трех холдов, – надменно провозгласил Р'гул.

– В прошлый Оборот в нижних пещерах оставались кое-какие запасы, – вставила Лесса. – Но Манора сообщила мне, что теперь они израсходованы.

– Руат оказался очень щедрым, – быстро возразил Ф'лар. – Полагаю, теперь мы не ощутим недостатка ни в чем.

Лесса замерла на мгновение, подумав, что ослышалась. Потом упрямо тряхнула головой и, не обращая внимания на предостерегающие взгляды Ф'лара, ринулась в атаку:

– Припасы из Руата не решат проблемы. В любом случае молодым драконам их не хватит. Есть только один выход. Вейр должен торговать с Телгаром и Фортом, чтобы пережить холодное время.

Ее слова вызвали бурю возмущения.

– Торговать? Никогда!

– Чтобы Вейр опустился до торговли? Только набег!

– Р'гул, мы пойдем в набег первыми! Торговля – не для нас!

Одна мысль о торговле уязвила бронзовых всадников до глубины души. Даже С'лел, казалось, был полон негодования. К'нет пританцовывал от нетерпения, глаза его горели в предвкушении рейда. Лишь Ф'лар оставался спокойным и, скрестив на груди руки, со скукой посматривал по сторонам.

– Набег? – властный голос Р'гула перекрыл шум. – Набега не будет!

Реакция на его командный тон была мгновенной – в комнате наступила тишина. Потом Т'бор и Д'нол воскликнули одновременно:

– Не будет?!

– Почему не будет? – повторил Д'нол; его лицо покраснело, жилы на шее напряглись.

Нет, не он сейчас нужен здесь, простонала про себя Лесса, пытаясь найти взглядом С'лана – но тут она вспомнила, что С'лан, скорее всего, находится на площадке для тренировок. Иногда он и Д'нол выступали против Р'гула в Совете вместе, но в одиночку Д'нолу не выстоять.

Лесса с надеждой взглянула на Ф'лара. Почему он не вмешивается?

– Меня воротит от мяса старых жилистых птиц и быков, от плохого хлеба, от задубевших кореньев, – кричал Д'нол в ярости. – В этот Оборот Перн процветает! Пусть и Вейру достанется что-то – как велят Законы!

– Если сейчас Вейр сделает хоть одно движение, – провозгласил Р'гул, предостерегающе подняв руку, – все лорды поднимутся против нас. – Его рука резко опустилась, словно рассекла стол Совета клинком.

Предводитель, широко расставив ноги и подняв голову, переводил сверкающие глаза с одного мятежника на другого. Он возвышался на добрый локоть над невысоким коренастым Д'нолом и стройным Т'бором. Сравнение было не в их пользу: Р'гул имел вид строгого патриарха, выговаривающего заблудшим детям.

– Дороги в отличном состоянии, – продолжал Р'гул поучительным тоном. – Ни дождя, ни снега, которые могли бы остановить наступающую армию. После убийства Фэкса, – его голова слегка повернулась в сторону Ф'лара, – лорды держат наготове всех своих вооруженных людей. Вы помните, конечно, как плохо принимали нас во время последнего Поиска? – Р'гул поочередно пронзил каждого бронзового всадника многозначительным взглядом. – Вы знаете настроение в холдах, вы видели их силу. – Он вздернул подбородок. – Неужели вы настолько глупы, что собираетесь сражаться с ними?

– Немного огненного камня… – гневно начал Д'нол и замолк. Его поспешные слова потрясли остальных всадников – как и самого Д'нола. От мысли об умышленном применении огненного камня против человека у Лессы перехватило дыхание.

– Но что-то же нужно делать… – пробормотал вконец запутавшийся Д'нол, бросая отчаянные взгляды то на Ф'лара, то на Т'бора.

«Если Р'гул победит, это будет конец, – подумала Лесса с холодной яростью. – Нужно действовать немедленно!» Сконцентрировавшись, она послала ментальный сигнал Т'бору. По опыту, полученному в Руате, она знала, что легче всего влиять на людей, испытывающих сильные эмоциональные переживания.

Лесса напряглась… Если только ей удастся… Внезапно снаружи раздался трубный рев дракона.

Острая, мучительная боль пронзила ее голову. Ошеломленная, она отпрянула назад, неожиданно натолкнувшись на Ф'лара. Он схватил ее за руку; пальцы всадника сомкнулись, словно железные оковы.

– Ты… ты посмела воздействовать… – свирепо прошипел он ей в ухо, с притворной заботливостью вталкивая Лессу в кресло. Пальцы его продолжали сжимать руку девушки с нечеловеческой силой.

Лесса сидела неподвижно, судорожно сглатывая, потрясенная двойным противодействием. Когда она пришла в себя, критический момент остался позади.

– Сейчас ничего нельзя сделать, – с убеждением говорил Р'гул.

«Ничего…» Слово отдалось похоронным звоном в ушах Лессы.

– Вейру нужно вырастить молодых драконов… Воспитать юношей согласно древним традициям и Законам…

«Пустые традиции, – оцепенело думала Лесса, переполненная горечью. – И сейчас они разрушают Вейр…»

В бессильной ярости она взглянула на Ф'лара. Тот предупреждающе стиснул запястье девушки; пальцы сжимались до тех пор, пока у нее вновь не перехватило дыхание от боли. Сквозь нахлынувшие слезы она увидела, как молодое лицо К'нета искривилось гримасой удивления и стыда. Надежда вновь вспыхнула в ее душе.

С трудом она заставила себя расслабиться. Медленно, медленно… словно Ф'лар действительно испугал ее. Достаточно медленно, чтобы он поверил в ее капитуляцию.

Как только представится удобный случай, она потолкует с К'нетом. Ему понравится идея, которая только что зародилась у нее… К'нет молод, податлив… и, без сомнения, очарован ею… Он превосходно послужит ее целям.

– Не в блеске сокровищ Вейра оплот, – нараспев декламировал Р'гул строки древней Баллады, – жадность несчастье Крылатым несет.

Лесса пристально посмотрела на этого человека – настолько струсившего, что теперь он прикрывал моральное поражение Вейра лицемерной проповедью.

Глава 2

Воздайте почести драконам

В поступках, мыслях и словах.

Они встают живым заслоном

На смертных Перна рубежах –

Там, где решает взмах крыла:

Жить миру иль сгореть дотла.

– Что случилось? Благородный Ф'лар нарушил традицию? – осведомилась Лесса у Ф'нора, когда коричневый всадник начал с изысканной вежливостью объяснять ей причины отсутствия командира.

С некоторых пор Лесса больше не старалась сдерживать язык при встречах с Ф'нором. Коричневый всадник понимал, что не он является мишенью ее сарказма, и редко обижался. Казалось, что сдержанность брата частично передалась ему.

Однако сегодня от обычной терпимости не осталось и следа – на лице Ф'нора застыла маска сурового неодобрения.

– Он выслеживает К'нета, – резко сказал Ф'нор.

В его темных глазах промелькнула озабоченность. Он откинул со лба густые волосы – тем же жестом, что у Ф'лара, – и это вызвало у Лессы еще большее раздражение.

– Действительно? Лучше бы он последовал его примеру, – язвительно заметила она.

Ф'нор сердито нахмурил брови.

«Отлично, – подумала Лесса. – Кажется, мне удалось его достать».

– Пора бы тебе понять, госпожа, что К'нет слишком вольно трактует твои указания. Хищения в разумных пределах, наверное, не вызвали бы протеста, но К'нет слишком молод, чтобы проявлять осмотрительность.

– Мои указания? – спросила Лесса с невинным видом. Несомненно, у Ф'лара и Ф'нора не имелось ни малейших доказательств, чтобы обвинить ее. Уж об этом она могла не беспокоиться. Посмотрев Ф'нору в глаза, она размеренно произнесла: – При чем здесь мои указания? Просто К'нет сыт по горло вашей пассивностью и трусостью.

Ф'нор, сжав зубы, спокойно выдержал взгляд Лессы. Он выпрямился и стиснул руками широкий кожаный пояс всадника так, что побелели костяшки пальцев. Лесса невольно пожалела о своей резкости. Ф'нор относился к ней дружелюбно, всегда старался оставаться любезным и часто развлекал ее забавными историями – несмотря на то что она озлоблялась все сильнее и сильнее. По мере того как близился холодный сезон, пища в Вейре становилась скуднее. Старания К'нета не спасали положение. С ледяными ветрами в Вейр вползала безысходность.

Казалось, после неудавшегося мятежа Д'нола всякая решимость покинула всадников, что было заметно даже по состоянию зверей. Шкуры драконов поблекли, движения потеряли былую грацию – и не только урезанный рацион был тому причиной. Их охватила апатия, которая усиливалась с каждым днем. Лесса поражалась: Р'гул как будто и не замечал последствий проявленной трусости; во всяком случае, они, очевидно, его не печалили.

Раздражение снова вспыхнуло в ней; резко повернувшись к Ф'нору, она сказала:

– Рамот'а еще не проснулась. Ты говоришь сейчас только со мной и можешь не демонстрировать вежливость и выдержку.

Ф'нор ничего не ответил. Его затянувшееся молчание начало беспокоить Лессу. Она встала, скользнула ладонями по гладкой ткани блузы, словно желая загладить последние резкие слова, и начала кругами ходить по спальне, изредка заглядывая в большую пещеру, где в глубоком сне лежала Рамот'а. Теперь королева превосходила размерами любого из бронзовых драконов.

«Хоть бы она проснулась, – подумала Лесса. – Когда она бодрствует, все в порядке. Настолько, насколько это возможно. Но она недвижима, как глыба камня».

– Итак, – начала она, стараясь не выказывать раздражения. – Ф'лар наконец что-то начал делать – хотя это и лишает нас одного из источников снабжения.

– Утром пришло сообщение от Лайтола, – отрывисто сказал Ф'нор.

Лесса повернулась к нему в ожидании.

– Телгар и Форт провели переговоры с Керуном, – сурово продолжал коричневый всадник. – Они установили, что причиной… так сказать, некоторых потерь на их полях является Вейр. Почему же ты, – глаза Ф'нора снова сердито сверкнули, – выбрав К'нета, не следила за ним внимательно? Он слишком зелен для таких дел. К'ган, Т'сам или я, наконец, могли бы…

– Ты? Ты не посмеешь чихнуть без указания Ф'лара! – насмешливо воскликнула Лесса.

Ф'нор расхохотался ей в лицо.

– Похоже, Ф'лар переоценил тебя, – презрительно сказал коричневый всадник. – Неужели ты до сих пор не поняла, почему ему приходится выжидать?

– Нет, – крикнула Лесса, – не поняла! Разве я должна догадываться обо всем инстинктивно, как драконы? Клянусь скорлупой Первого Яйца, Ф'нор, никто ничего не объяснял мне! – Она тряхнула головой и продолжала, постепенно успокаиваясь: – Однако мне приятно знать, что у Ф'лара была причина для выжидания. Полагаю, достаточно веская. И надеюсь, что дело еще не зашло слишком далеко. Но мне кажется, что мы уже опоздали. Ты понимаешь – опоздали!

«Он не позволил мне поддержать Т'бора – но даже тогда было слишком поздно», – подумала Лесса, не рискнув высказать упрек вслух. Вместо этого она добавила:

– Было слишком поздно уже тогда, когда Р'гул трусливо запретил…

Ф'нор шагнул к ней; лицо его побледнело от ярости.

– Чтобы спокойно наблюдать, как ускользает тот момент – о, да, очень подходящий момент! – Ф'лару понадобилось больше мужества, чем тебе за все время жизни в Руате!

– Вот как? – бросила Лесса с иронией.

Ф'нор поднял руку с таким угрожающим видом, что она отшатнулась. Но всадник подавил гнев и, покачав головой, отступил назад.

– В том, что происходит, нет вины Р'гула, – сказал он наконец; лицо его внезапно постарело, в глазах застыли боль и тревога. – Было трудно, очень трудно смотреть на все это… смотреть и знать, что нужно выждать.

– Но почему же? – воскликнула Лесса срывающимся голосом.

Ф'нор, однако, больше не нуждался в том, чтобы его подстегивали. Он произнес спокойно и тихо:

– Я думал, что тебе уже все известно. Правда, Ф'лар не любит объяснять кому бы то ни было свои действия…

Лесса кивнула головой и сжала губы, не желая невольным замечанием прервать эти долгожданные откровения.

– Р'гул является предводителем в силу случайного стечения обстоятельств. Он бы, наверное, вполне сгодился, не будь такого длинного Интервала. Архивные Записи предупреждают об опасностях, которые возникают в такие спокойные времена.

– Записи? Опасности? И что ты называешь Интервалом?

– Интервал – это когда Алая Звезда проходит далеко от Перна, так, что Нити не активизируются. Только через две сотни Оборотов, как отмечают Архивы, Алая Звезда возвращается обратно. Ф'лар считает, что миновало почти вдвое больше времени с тех пор, как на Перн упали последние Нити.

С невольной дрожью Лесса взглянула на восток. Ф'нор мрачно кивнул головой:

– Да, за четыреста Оборотов нетрудно распрощаться со страхом и забыть про осторожность. Р'гул – умелый воин и хороший командир, но он должен увидеть, почуять и пощупать опасность, прежде чем признать, что она существует. О, он читал Архивы и изучал Законы – но не вникал в них глубоко… Так, как Ф'лар, так, как сейчас начинаю понимать их я, – добавил он вызывающе, увидев недоверие на лице Лессы. Его глаза сузились, и он ткнул пальцем в ее сторону. – И как можешь понять ты… даже не зная, откуда приходит к тебе понимание.

Лесса отпрянула – не потому, что испугалась резкого жеста Ф'нора, но из-за пронзившего ее холода. Да, коричневый всадник прав. Она ощущала приближение угрозы, хотя и не понимала причины своей уверенности.

– Ф'лон начал обучать его с того дня, как Ф'лар прошел обряд Запечатления и получил Мнемент'а; в будущем мой брат должен был взять руководство Вейром в свои руки. Потом Ф'лона убили во время нелепой ссоры… – Гнев и сожаление промелькнули на лице Ф'нора, и Лесса с запозданием сообразила, что он рассказывал об отце. – Ф'лар был слишком молод, чтобы принять власть, и прежде, чем кто-либо смог вмешаться, Р'гулов Хат' догнал Неморт'у. И нам пришлось ждать. Но Р'гул не смог развеять печаль Йоры, тосковавшей по Ф'лону, и она быстро угасла. И Р'гул неверно истолковал планы Ф'лона о том, как следует действовать в конце Интервала. Он выбрал тактику полной изоляции, и в результате, – Ф'нор пожал плечами, – Вейр начал быстро терять престиж. Но придет время…

– Время, время, время! – Лесса швырнула это слово, будто ругательство. – Как всегда, время еще не настало! Когда же придет оно – время действовать?

– Послушай меня! – прогремел суровый голос Ф'нора.

Лесса почувствовала себя так, словно он схватил ее за плечи и встряхнул. Она не подозревала, что коричневый всадник обладает такой грозной силой, и посмотрела на него с невольным уважением.

– Рамот'а выросла и готова к своему первому брачному полету. Когда она взлетит, все бронзовые ринутся за ней в погоню. Не всегда королеву получает сильнейший. Иногда им становится тот, чьей победы жаждет Вейр. – Он произнес эти слова медленно и внятно. – Именно так Хат' получил Неморт'у. Старшие всадники хотели Р'гула. Они не желали, чтобы ими командовал девятнадцатилетний мальчишка – пусть даже и сын самого Ф'лона. Итак, Хат' получил Неморт'у, а старики получили Р'гула. Им достался тот, кого они хотели! И взгляни на результат! – Пренебрежительным жестом он обвел обветшалое убранство комнаты. – Да, Ф'лар поступил правильно, когда отказался бороться за власть. Теперь все решится мирно – и ждать осталось недолго.

– Поздно, слишком поздно, – простонала Лесса, только теперь понимая, что она натворила.

– Может быть, и поздно – из-за того, что ты подговорила К'нета начать грабежи, – саркастически заметил Ф'нор. – Знаешь ли, в них не было никакой необходимости. Наше крыло уже занималось втихомолку подобными делами. Но когда в Вейр стало поступать много припасов, мы сократили свои операции. В данном случае слишком много – означает слишком быстро, поскольку властители холдов стали достаточно дерзкими, чтобы нанести ответный удар. Подумай, Лесса Пернская, госпожа моя, – Ф'нор с улыбкой горечи отвесил ей поклон, – подумай, что тогда сделает Р'гул. Ты ведь не переставала размышлять об этом, верно? Итак, представь себе: что сделает Р'гул, когда хорошо вооруженные лорды заявятся в Бенден требовать удовлетворения?

Лесса зажмурила глаза, потрясенная сценой, которую она представила сейчас слишком ясно. Уцепившись за подлокотники кресла, она медленно опустилась в него, ужаснувшись, к каким последствиям может привести ее авантюра. Да, ей удалось погубить Фэкса, и это наполнило ее излишней самоуверенностью, из-за которой она поставила Вейр на грань катастрофы.

Внезапно в коридоре раздался шум, словно половина обитателей Вейра одновременно взлетели с карниза. Лесса услышала, как снаружи перекликаются драконы: за два прошедших месяца они впервые подали голос.

Сердце ее содрогнулось от страха. Неужели Ф'лару не удалось перехватить К'нета? Неужели юный всадник, по какому-то ужасному стечению обстоятельств, попал в руки лордов? Она вскочила с кресла и вместе с Ф'нором кинулась в вейр королевы.

Однако под аркой прохода показались не Ф'лар и К'нет, преследуемые компанией разъяренных лордов, а Р'гул. Он ворвался в пещеру с побелевшими от злобы глазами, с гневно искаженным лицом. С наружного карниза доносились тревожные крики Хат'а. Предводитель Вейра бросил быстрый взгляд на Рамот'у, погруженную в глубокий сон. Когда он повернулся к Лессе, на его лице промелькнуло холодное, расчетливое выражение. В королевский вейр, мчась со всех ног, влетел Д'нол, торопливо застегивая пряжки куртки. Следом за ним появились С'лан и Т'бор. Бронзовые всадники полукругом расположились перед Лессой.

Р'гул шагнул вперед, протянув руку, словно собирался обнять Лессу; нечто отвратительное, отталкивающее сверкнуло в его глазах. Но прежде чем Лесса испуганно отшатнулась, Ф'нор ловко вклинился между ними, и Р'гул со злостью опустил руку.

– Хат' начал пить кровь? – мрачно спросил коричневый всадник.

– Тинт' и Орт' тоже, – выпалил Т'бор. Глаза его светились странным нервным возбуждением, которое, казалось, охватило всех бронзовых всадников.

Рамот'а беспокойно пошевелилась; все замолкли и пристально уставились на нее.

– Драконы пьют кровь? Что это значит? – вскрикнула Лесса с недоумением. Она понимала – происходит что-то необычайно важное.

– Вызови К'нета и Ф'лара, – скомандовал Ф'нор; тон его был властным – более властным, чем мог позволить себе коричневый всадник в присутствии бронзовых.

Р'гул неприятно рассмеялся.

– Никто не знает, куда они направились. Как их можно найти?

Д'нол попытался протестовать, но предводитель свирепо оборвал его.

– Ты не посмеешь, Р'гул, – сказал Ф'нор с холодной яростью. – Вызови их.

– Нет.

Лесса поняла, что решающий момент наступил. Ее отчаянный призыв к Мнемент'у и Пиант'у вызвал слабый отклик; затем она ощутила холод и абсолютную пустоту Промежутка, в котором находились драконы.

– Она сейчас проснется, – произнес Р'гул, сверля Лессу взглядом. – Она проснется в скверном настроении. Ты должна позволить ей лишь напиться крови. Я предупреждаю – она будет сопротивляться. Если ты не удержишь ее, она переест и не сможет летать.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: