Глава седьмая. Начало практики

Как некий юноша, в скитаньях без возврата

Иду из края в край и от костра к костру...

Я в каждой девушке предчувствую сестру

И между юношей ищу напрасно брата.

(Максимилиан Волошин)

Непонятно только одно: зачем же на следующий день она пошла на встречу с этой злючкой-колючкой Ингой?.. Да еще и после занятий, натощак, в лучших лицейских традициях. (Поесть их избранная для показа лихая троица, само собой, не успела, и желудок с каждой минутой все сильнее сводило от голода.) Яна скрутилась на своем стуле буквой "зю", чтобы не так явственно бурчало в животе (надо ж соблюдать хоть какие-то приличия, хотя бы минимум!..). В общем и в целом, ситуация опять как в любимом лицеистами анекдоте: "Мужик сказал - мужик сделал!" Одно хорошо, никто из Янкиных недоброжелателей вроде Катерины Макаровой не слышал, как она вчера выступала и привселюдно качала права, а то б еще полгода смеялись и смаковали во всех подробностях!

- Сиди и не рыпайся! - шепотом прикрикнула на нее Галя. (Вероятней всего, Галина батьковна до сих пор опасалась, что подруженция удерет в самый ответственный момент.) - Слушай, я хотела спросить... Тебе Богдан не звонил?

- Нет, - растерялась Яна, поглядывая на Гальку с подозрением: неужели опять что-то затевает? Уж не занялась ли снова сводничеством, по старой-то памяти?.. - А почему это он должен звонить? Ты что, про меня что-то сказала? Я ж тебе запретила!..

- За кого ты меня принимаешь? - оскорбилась Галя, сверкнув на нее своими цыганскими очами. - Я с ним вообще не разговаривала, к твоему сведению... - и вздохнула многозначительно.

Уловив их шебуршание на другом конце стола, Инга вопросительно подняла голову от компьютера, и девочки поспешно замолчали. Ничего, казалось бы, не изменилось за прошедшую минуту: никто никому не звонил, никто ни с кем не разговаривал... Но Яна почувствовала себя несчастной как никогда и никому не нужной: и надо же было Гальке опять завести про него разговор! Издевательство чистой воды.

А дело было так: завидев девочек на пороге своего кабинета, Инга вежливо попросила обождать минут пять-десять, пока-де освободится, и засела за маленький компактный ноутбук. (Размером где-то так с большую книжку, занятно! Янка таких мелких еще не видела.) В остальном же ничего особенного в этой тесной угловой комнатушке с единственным окном не происходило. Оказалось, одно только название впечатляет своим размахом и значительностью: "Модельное агентство"! Ожидаешь чего-то грандиозного, а на поверку всего-навсего микроскопическая каморка плюс небольшой арендованный зал (офисные помещения в Городе не из дешевых, Мартын недавно жаловался). Зато табличка на дверях крутая, чуть ли не золотом по дерматину: "Кабинет директора"!

"Интересно, как эта лавочка называется? Опять не рассмотрела! - от нечего делать Янка принялась про себя баловаться, подбирая подходящее сему заведению название: - Модельное агентство "Последний шанс"! Или нет, "Упавшая звезда" - в память тех, кто поскользнулся на подиуме..." Придя от своих мыслей в самое юмористическое настроение, она заметно расслабилась и бросила осторожный косящий взгляд на Ингу. (Как ни крути, а никаких пакостей гордячка-Королева им сделать пока что не успела, не придерешься... Наоборот, сразу же гостеприимно накормила - в смысле, предложила кофе и засушенное галетное печенье, почему-то соленое и твердое до бесчеловечности. Толку с такой кормежки, конечно, негусто, но тут важен сам факт! Не иначе, эта привычная ко всяческим диетам Королева расслышала чутким ухом утробное урчание Янкиного желудка, ну и решила принять меры... Сама-то вон какая худая, при ее росте это перебор.)

- Слушайте анекдот, - Янка поманила к себе чинно сидящих на стульях подруг и до предела понизила голос: - Мужик хвастается перед другом: "А у меня жена модель, расходов на питание никаких! Утром один "тик-так", вечером один "тик-так", всего две килокалории... И дыхание всегда свежее! Правда, слабое."

Девчата прыснули от смеха, не забывая, впрочем, с опаской поглядывать на Ингу. (Учитывая их колоритное первое знакомство, подобные вольности могут быть чреваты! Характер у Королевы ничего себе такой, по шкале стервозности зашкаливает за десятку.) Но Инга даже головы не подняла от своего компьютера, зря переживали. Ну и дела-а... Интересно, Янке только показалось или на Ингином лице и вправду промелькнуло сдержанное подобие улыбки?.. Снежная Королева дала слабину и выглядит почти что человеком.

По причине вынужденного безделья девочка стала украдкой ее рассматривать и отметила с удивлением, что их новоиспеченная руководительница сегодня неуловимо другая, не такая, как вчера. Совсем не похожа на ту высокомерную директрису модельного агентства, что устроила у них на дефиле великий шмон, как будто подменили ее за ночь! Следы усталости и какой-то пришибленности на прекрасном белом лице - может, просто не выспалась сегодня? И вообще не такая она молодая, как показалось вначале, - лет тридцать, не меньше. Или это от аскетически залегших под глазами синеватых кругов и озабоченной морщинки на лбу?..

Неожиданно для себя Янка ощутила прилив острой жалости - хотя нет, даже не то, чтобы жалости, а симпатии, скорее так. Кажется, Инге сейчас плохо: что-то неприятное вчера вечером произошло, от чего она до сих пор не может прийти в себя... И не стоило над ней так мысленно измываться, только тревожить ауру своими негативными мыслями!..

Почувствовав, видно, ее любопытный взгляд, Инга встрепенулась, захлопнула ноутбук и неестественно бодрым голосом провозгласила:

- Ну что ж, платья Оксана вам показывала, над прическами ещё подумаем, есть несколько идей... Скорей всего, пригласим парикмахера, чтоб самим не напортачить. Так что должно быть интересно.

"Охотно верю!" - мысленно согласилась с нею Янка и от всей души себя поздравила, что проявила вчера редкую понятливость и уступчивость. (А то потом бы локти себе кусала, глядя на Галькины и Алинкины фотки с показа!) Платья у модельерши Оксаны были красивенные, прямиком из сказки... У Янки при первом же взгляде на это несметное богатство захватило дух от щенячьего восторга: одно легкое и воздушное, из нежно-голубой тафты с кружевами, второе - сверкающее, ослепительно-золотое, из тяжелой парчи, ниспадающей до самого пола складками, совсем как в ее придворных снах... (Именно это золотое великолепие предусмотрительная Яна Владимировна сразу же забила для себя, а девчонок торжественно призвала в свидетели.) Алина без колебаний выбрала голубое, а Галька, в свою очередь, заявила права на другое - бархатное, ярко-алое, с декольте чуть не до колен, как раз в ее неброском стиле. (И не прогадала, кстати сказать: с черными волосами Клеопатры должно смотреться обалденно!)

А еще было изумрудное, цвета первой весенней листвы, слегонца попроще и поскромнее; и черное, как ночь, с длинным лохматым шлейфом и причудливой шляпой из кудрявых перьев... ("Гринпис" бы, конечно, не одобрил, но красота невообразимая!) Размякнув от сладких воспоминаний, Яна не удержалась и вставила свои пять центов:

- Сюда надо музыку классическую, "Осень" Вивальди. Я даже вижу, как это будет...

Галька отреагировала оперативно и пребольно пихнула ее острым локтем под ребро - годами отточенный фирменный способ приведения подруги в чувство! Словив вопросительный Ингин взгляд, Галина батьковна мигом скорчила простодушную мину, будто совсем тут ни при чем. И как будто в ответ на Галин бесцеремонный толчок, у Яны внезапно включилось вИдение: вместо Инги перед глазами закачалась голубоватая светящаяся сфера. Где-то посредине груди, на уровне сердечной чакры, четко и ясно прорисовывался геометрически правильный темный круг, весьма неприятный на вид. "Так вот оно что! - поняла Янка. - Поэтому ей сейчас так плохо..." В одну неуловимую секунду показалось, что это странное затемнение в ауре - сквозная дыра. С нарастающей изнутри паникой девочка ощутила, словно ее куда-то засасывает невидимым сверхмощным пылесосом...

Сопротивляясь изо всех сил, она с вывертом ущипнула себя за руку и резко склонила голову над столом, чтобы скрыть выступившие от боли слезы. (Не хватало еще, чтоб Инга ее за ненормальную приняла! Девчонки-то свои, ко всему привычные...) Галька наблюдала за Яниными манипуляциями с живейшим участием в цыганских черных очах, и трагическим шепотом заключила, цитируя Юлькин любимый прикол:

- Плющит, штырит и колбасит.

Янка зафыркала от смеха: ну разве можно рядом с этой красавицей сидеть спокойно?.. Уже без всякой опаски подняла глаза на остальных и оторопела: рядом с Ингой стоял незнакомый высокий парень, заботливо положив руку директрисе на плечо. И улыбался Яне, как драгоценной старой знакомой, с которой уже раз двадцать пили на брудершафт! Что добило окончательно, незнакомец заметно подрагивал в воздухе и раскачивался серебристой дымкой, отчего казался совершенно бесплотным, сотканным из воздуха. Наверное, так выглядят миражи в пустыне... Горло сдавило от непередаваемого ужаса, призрачный незваный гость озабоченно нахмурился и закивал ей головой. И через несколько мучительных мгновений растаял, просочился куда-то вверх сквозь потолок. Инга все так же, как и прежде, корпела над своим еженедельником, низко склонившись над столом - следовательно, ничего сверхъестественного не почувствовала... Уже не контролируя себя и сбивая по пути стулья, Яна пулей вылетела в коридор. Успела еще напоследок уловить, как Галька за дверью громко сообщила:

- Это ничего, у нее бывает!

Объяснила, называется...

Полчаса, не меньше, Янка простояла перед треснувшим зеркалом в женском туалете, дожидаясь, когда осядет на дно охвативший ее иррациональный страх. Ладно еще, когда приходят ангелы и Архангелы, все в красивом белом свечении, с нимбами вокруг головы и иногда даже с крыльями, всё чин чином, как полагается небесной братии... Или солидные белобородые Учителя с просветленными лицами, в струящихся длинных одеждах - там тоже сразу ясно, что свои. Но чтобы заявился вот такой, почти что с улицы, ее современник в обычных синих джинсах и белой рубахе! Это уже полный перебор, на такое она не подписывалась!.. Есть, конечно, вариант, что это какой-нибудь Ингин знакомый нанес ей визит в астральном теле, но раньше-то Янка ничего подобного не видела, не показывали... С чего это вдруг сейчас открыли, задачку решили усложнить?!..

Она плеснула в лицо ледяной водой, сильно отдающей хлоркой - не помогло, стало лишь холодно и мокро. Словила себя на том, что машинально держится за крестик на груди, как за последнюю соломинку... Пытаясь взять себя в руки, стала беззвучно призывать Архангела Михаила и повторять известные ей слова молитв (она-то и знает их всего раз-два и обчелся, одну только "Богородицу" и "Отче наш"...).

Постепенно всё улеглось, страх свернулся уютным клубочком в самой глубине сознания. Прошло ещё неизвестно сколько времени, и в голове обнаружилась первая здравая мысль, что нечего сидеть взаперти, пора бы уже выбираться на свет Божий. А для невольных свидетелей ее олимпийского бега с препятствиями не помешало бы придумать отговорку по-правдоподобней, а то это действительно выглядит ну очень уж странно, если наблюдать со стороны... Галька, конечно же, сразу поняла, в чем дело, теперь от нее не отцепишься: опять на обратной дороге пристанет с расспросами!

"Что же это все-таки было? What was that? Опять я куда-то влезла..." - одолевала одна и та же настырная мысль. Но даже инглиш не помог, ничего путного в голову не пришло. Неужели материализовался ее самый глубокий и тщательно скрываемый от посторонних страх: что однажды она тоже начнет видеть души "развоплощенных" - а по-простому, умерших, - как несколько женщин у них на Рейки? (После их красочных рассказов Янка две ночи не могла уснуть). Только этого ей сейчас не хватало - "Шестое чувство", ё-к-л-м-н!..

Когда Яна собралась всё же с духом и героически сунула нос в "кабинет директора", девочки уже готовились расходиться по домам. Что самое удивительно, Инга (не говоря уже о девчонках) вела себя абсолютно нормально, как ни в чем не бывало... Обрадовавшись этому обстоятельству, Янка только было намылилась незаметно пристроиться к подругам, но Инга ее окликнула у самого выхода:

- Задержись, пожалуйста! Мы с девочками уже всё обсудили, а ты пропустила. Желудок не болит, всё в порядке?

"Ага, так это она решила, что я животом маюсь!" - сообразила Янка, всеми силами стараясь замаскировать несвоевременную улыбку до ушей. - Еще подумает, что анорексичка..." Скорчив самую кислую физиономию, она со страдальческим видом неопределенно кивнула, Королева на том и успокоилась.

Выглядела Инга вполне адекватно, да и всякие посторонние личности в кабинете как будто бы не ошивались... Янку опять стали одолевать сомнения: а может, просто-напросто почудилось?.. Галлюцинации на почве пустого желудка. Как бы в ответ на ее недоверчивые мысли, где-то в мозгу на внутреннем экране вспыхнул образ того самого "привиденческого" парня. "Хотят показать, что это на самом деле?" - непонятно у кого спросила она (и опять мысленно, как давно уже приноровилась за последние месяцы. "Тихо сам с собою я веду беседу", прикалываются над ней девчонки).

На Янин немой вопрос никто не ответил, пришлось внимательно всмотреться в это напугавшее ее мужское лицо. Красивый парень, ничего не скажешь, и вместе с тем какой-то не настоящий, картинный. С нотками самолюбования, точно позирует перед публикой. Ворот белоснежной рубашки небрежно распахнут на груди, чуть удлиненные темные волосы в художественном беспорядке обрамляют лицо канонических пропорций - короче говоря, спокойно можно принять за манекен! Да и вообще выглядит так, будто минуту назад вышел из салона красоты или выскочил из рекламного ролика какого-то мужского одеколона. Может, кто-нибудь из Ингиных друзей по модельному бизнесу?..

А картинки стали вдруг накладываться одна на другую, все больше и больше походя на слайд-шоу, пущенное ускоренным темпом. Яна еле успевала за ними следить. Миражный парень раздобыл непонятно где ручку (до странного смахивающую на навороченный золотистый "Паркер", что мирно покоился на Ингином столе) и принялся что-то быстрое чертить у себя на ладони. Она, Яна, должна сейчас рисовать - кажется, он этого от нее хочет? Только ЧТО рисовать?..

Инга между тем молчала, поглядывая на нее изучающе, и, казалось, не могла сообразить, о чем дальше говорить. (А может, это бурная смена выражений на Янкином лице так на нее подействовала? Привела в легкое замешательство, мягко выражаясь.) Девочке показалось, что директриса и сама толком не понимает, для чего попросила ее остаться, что за блажь нашла?.. Наконец Инга медленно, с вескими паузами произнесла (опасаясь, по всей видимости, попасть пальцем в небо):

- Я видела твои фотографии, очень неплохо. Лицо необычное, выразительное, особенно глаза. Вот если б еще и рост подходящий, могло бы что-нибудь получиться... Я имею в виду модельную карьеру.

Янка нахмурилась дальше некуда: ну вот, и десяти минут тет-а-тет не провели, а эта Королева уже проехались танком по любимому мозолю! Инга принялась торопливо ее успокаивать, словно испугалась, что строптивая девчонка сейчас развернется и уйдет прочь:

- Хотя всё равно есть масса возможностей, не только работа манекенщицей. Есть еще beauty shoots, фото для каталогов, - если хочешь попробовать...

- Они не выглядят счастливыми, - невпопад ответила Яна. Королева в недоумении приподняла идеально очерченные тонкие брови, постукивая по столу своим "Паркером".

Деваться было некуда, пришлось объяснять, что же она имела в виду. Немного растерявшись, Яна ткнула пальцем в разбросанные по столу фотографии "лучших моделей агентства" (как с гордостью объявила им Инга в самом начале):

- Они не выглядят счастливыми изнутри, это ведь самое главное.

Похоже на то, что Инга её не слушала, перебила невежливо:

- Хотя тебе в модельном бизнесе было бы трудно, ты, я вижу, создание нежное.

- А я туда и не пойду! Делать мне больше нечего, - вызывающе заявила Яна, пытаясь своим дешевым эпатажем привлечь Ингино внимание. (Всё ее модельные мечты еще детских времен в два счета развеялись самым прозаическим образом, хватило одного лишь небрежного замечания про рост. Вернули с небес на землю. Осталась только глухая досада на саму себя, что так по-дурацки на что-то надеялась!) Вконец расстроившись, Янка ответила вслух своим же мыслям: - Я выберу то, что мне интересно, что умею лучше всего. Где никто не будет меня грузить и напрягать, и чтоб хоть какая-то польза была, а не только на упаковку смотрели...

- Если бы можно было взять от жизни только то, что хочешь! - с неожиданной горечью улыбнулась Королева и покачала в такт изящной черноволосой головой. А глаза при том отсутствующие донельзя, уже улетела куда-то в неведомые дали... Надо же, а Янка думала, что только она одна осилила этот мастер-класс по выпадению из реальности в самый неподходящий момент! Похоже, у них с Ингой намного больше общего, чем кажется на первый взгляд.

- Некоторые так и живут, - с железной уверенностью проговорила Яна вслух, пытаясь словить взгляд Королевы. Но Инга упорно не поднимала на нее глаза, увлекшись своим внутренним с кем-то диалогом. Потом все же очнулась и заметила Янку на другом конце стола:

- Ты что-то рисуешь? - не спрашивая разрешения, перегнулась через весь стол и взяла у нее из рук тетрадный листок в клетку с лохматыми краями (Янка выдрала его в спешке из конспекта по химии). По-прежнему рассеянно улыбаясь, бросила на рисунок мимолетный взгляд - казалось бы, из чистой вежливости. И побелела прямо на глазах, и начала вдруг заикаться. Яне опять стало сильно не по себе:

- ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ??

Портрет и впрямь получился удачный. (Пожалуй, лучшая её работа, с перепугу такой талант прорезался!) "Только кто ж его теперь отдаст..." - с унынием предположила Яна и осторожно потянула за край рисунка. Но Инга держала листок крепко, вцепилась сразу всеми наманикюренными острыми пальцами, вон уже и помяла с боков!.. Яна мужественно смирилась с потерей, шумно вздохнула и медленно произнесла, тщательно взвешивая внутри себя каждое слово:

- Он стоял рядом с тобой, в тонком теле. Я иногда вижу такие... как бы видения. Поэтому в первый раз и убежала, стало страшно. Он... живой?

- Насколько я знаю, жив-здоров и вполне упитан, - Инга успела прийти в себя и казалась совершенно спокойной, вот это девушка! Железная леди. (Если бы с Янкой приключилось нечто подобное, она б ещё до конца дня тряслась от нервного мандража, а ночью бы не могла заснуть и бегала из спальни на кухню за очередной чашкой чая...) Посматривая на Ингу со все растущим сочувствием, она спросила с осторожностью, как у тяжелобольного:

- Что у вас случилось?

- Он уехал по контракту. Насколько я знаю, последние два года живет в Лондоне.

- Ты его не отпускаешь, поэтому тебе плохо. У тебя в ауре прямо дырка на месте сердца, откуда постоянно вытекает энергия, я увидела... Если хочешь, я могу что-то с этим сделать. Прямо сейчас.

Инга курила, задумчиво пуская голубоватые колечки дыма в потолок, и опять ее не слушала, застряла где-то внутри. Потом улыбнулась иронично и не без горечи:

- Ты можешь изменить мою жизнь?

- Я не могу. Зато ты можешь. Зачем-то ведь мне это всё показали!..

Директриса щелчком затушила сигарету в стильной фарфоровой пепельнице, приняв, казалось, где-то там в глубине незримое решение:

- О'кей! Хуже, думаю, не будет. Что ты можешь сделать?

- Мне нужно твое согласие.

- Ну что ж... Я согласна, - и лихо улыбнулась, как израненный боец перед последним боем, когда уже нечего терять. Янка невольно ею залюбовалась: вот это характер, сила!

- Закрой глаза, расслабься... - завела Яна по привычке. Инга едва заметно поджала губы, и снова тень иронии пробежала по бледному лицу и спряталась в уголках изящно изогнутого рта. Ну конечно, кто же станет воспринимать всерьёз пятнадцатилетнюю девчонку, да еще и... как там?.. не модельного роста! Янка попыталась добавить в голосе металла, но вышло что-то уж совсем несуразное. "Таким голосом только поэтов серебряного века декламировать! Ну, или французские песенки распевать, у них там тоже все писклявые..." - вздохнула с неудовольствием. А вслух заявила, для строгости вскидывая брови и значительно округляя глаза:

- Так не пойдет! Давай сейчас сделаем одну вещь: попробуй полностью отключить ум и логическую оценку. Мне надо твое полное доверие, - длинные, как стрелы, Ингины ресницы вздрогнули и замерли в нерешительности, пришлось наподдать жару: - Или ничего не выйдет, я даже не стану за это браться! Только зря свое время терять.

Энергия пошла уже давно, все тело гудело пчелиным ульем от переполнявшей Янку невидимой силы. В какую-то секунду почудилось, что она изнутри растет, разбухает, как дрожжевое тесто, вот-вот коснется головой потолка... Усилием воли Яна вернула себя в Ингину неуютную тесную каморку. Важней всего сейчас не поддаться соблазну и не погнаться за этими острыми ощущениями. Они будут, как нарочно, уводить ее от сути и заманивать в ловушку самыми неожиданными образами и озарениями, феерическими цветами и их переливами... Или целыми приключенческими фильмами, вкусная конфета-приманка в блестящей яркой обертке. Мартын ее об этом предупреждал: сказал, что можно всю жизнь проблуждать по лабиринтам собственного подсознания, гоняясь за чем-то нереальным, и ни на йоту не продвинуться к цели! (Согласно их лицейскому жаргону, все та же ИБД, имитация бурной деятельность.) А еще Мартын на своих семинарах не устает подчеркивать по сто раз, аж надоел: "Куда внимание - туда и мысль. Куда мысль, туда и энергия".

"Ничего себе, целую мысленную поэму успела сплести! Опять эта внутренняя болтовня... Ну все, больше дела, меньше слов!" - Яна мягким движением положила руки Инге на макушку:

- Чувствуешь это место? Представь, что у тебя там распускается цветок и через него начинает струиться энергия. Она течет через тебя всегда, только обычно ты её не чувствуешь... Открывай макушку, вот так, хорошо... Теперь открывай копчик, сильнее!

Внутренним зрением она ясно видела, что сверху, от головы до сердца, энергия течет легко и весело, искрясь-переливаясь всеми цветами радуги, зато внизу явно стопорится, пробуксовывает и не может пробиться дальше... (Мартын однажды упомянул, что такие забитые мусором нижние чакры могут означать проблемы по-женски.)

- Почувствуй мощный поток энергии, который течет сквозь тебя. Даже два потока энергии: один направляется вверх, другой вниз. Теперь мысленно раскрывай грудь в этом месте, - она легко коснулась Инги чуть выше солнечного сплетения, на месте касания послушно заструился энергетический ручеек. Сперва тоненький и неуверенный, но уже через полминуты он стал мощным и широким, как Днепр во время разлива. До чего же мутный Поток, слишком много грязи накопилось...

- Какой цвет видишь? - неожиданно спросила Яна. - Только не думай, посмотри краем глаза!

Инга неуверенным голосом отозвалась:

- Зеленоватый с коричневым, грязный...

- Неприятный?

- Да. Болотный.

"Вот не зря Мартын утверждает, что женщины хорошо работают с цветом, намного лучше мужчин! У тех свои фишки... Надо будет спросить, какие. Мартын вон десять лет над собой работал, пока не появилось наконец ясновидение!.. Наверно, у всех женщин от рождения немного открыт третий глаз..." - стараясь изо всех сил не "въезжать" в посторонние мысли, Янка продолжила спокойным размеренным голосом (знала бы Инга, чего стоит ей это спокойствие!):

- Размывай потоком энергии этот болотный цвет, пускай выходит... Дождись, чтобы все стало чистым, белым, - Инга работала на удивление легко, без малейших усилий. Янке почти что не приходилось вмешиваться - чуть-чуть помогаешь, корректируешь по ходу дела, и всё... (По сравнению с некоторыми железобетонными товарищами, что приходят на прием к Мартыну, это не работа, а одно сплошное удовольствие!) Вот вам и Королева - еще один скрытый талант, оказывается... Так легко Яне обычно бывает только с Юлькой. (Ну что ж, теперь уже два непроявленных таланта, что схватывают все на лету!)

- Что сейчас, какой цвет? - спросила на всякий случай.

- Непонятный. Светлеет...

- Хорошо. Но что-то еще осталось?.. - Янка и сама видела, что осталось, на подобного рода вековые залежи нужно время. Мартын приучил ее постоянно спрашивать, сверяться с пациентом, даже если тебе и так все видно - пускай человек привыкает работать в одиночку, когда-нибудь пригодится... Силы медленно, но верно иссякали: если и дальше дело будет продвигаться такими же темпами, то ненадолго ее, Яны, хватит...

- Кажется, все? - Спросила откуда-то издалека Инга. (Как раз вовремя, а то Яна Владимировна была уже на последнем издыхании.) "Ты смотри какая хилая, надо накапливать энергию!" - покритиковала она себя мысленно, а вслух уточнила:

- Какой цвет?

- Белый, - отозвалась притихшая было Королева.

"О Боже, а ведь это еще не всё! Только половина работы сделана... И зачем я только в это ввязалась, никто ж за ухо тянул!" По возможности спокойно Янка продолжала - с какой стороны ни посмотри, а это уже вопрос профессиональной чести:

- Теперь поставь перед собой то событие.. Ты знаешь, какое.

- Какое? - эхом откликнулась Инга.

- Ты собираешь чемоданы! - почти выкрикнула Яна, от усталости забыв про всякую осторожность. (Хотя какая тут может быть осторожность, когда картинка прямо-таки горит перед глазами неоновой вывеской, никуда от неё не спрячешься...) Инга заметно вздрогнула и раскрыла свои невероятно-голубые глаза - видимо, порывалась что-то сказать. Но Янка не дала ей и рта раскрыть: - Не думай! Переживай это событие, войди в него, как будто оно происходит с тобой прямо сейчас. Переживай его...

По Ингиным щекам градом покатились слезы, оставляя едва заметную темную дорожку от туши или теней. Она виновато улыбнулась и принялась утирать эти слёзы прямо ладонями, как ребенок. Янку в мгновение ока скрутило от хлынувшей потоком прямо на нее боли и отчаяния. А ведь сидящая перед ней потрясающе красивая девушка живет с этим не первый год! Живет и виду никому не подает, только насмешливо улыбается ледяной улыбкой Снежной Королевы, когда впору волком завыть от безысходности... "Всё, хватит! Сама уже въехала по уши, никакого профессионализма!" - ужаснулась Яна и велела вслух:

- Если хочется плакать - плачь! Отпусти его, скажи вслух: "Я отпускаю!"

- Я отпускаю! - эхом повторила Инга.

- Еще раз! Крепко сидит...

- Я отпускаю! - с силой выдохнула из себя Королева. Яна увидела, как что-то темное непонятной формы отделилось от Ингиной ауры и легким облачком полетело вверх, бесшумно прошло через потолок и исчезло без следа. И вытерла со лба неизвестно откуда взявшийся липкий пот:

- Хух! Улетел твой орёл... Можно открыть глаза.

Инга сидела, сложив на коленях руки и склонив голову набок - прислушиваясь, очевидно, к себе. Ее лицо сказочным образом изменилось: разгладились горькие морщинки у рта и почти что исчезли усталые тени под глазами. (Или, может, просто свет по-другому падает...) Сколько же Королеве лет? Сейчас бы Янка сказала, что двадцать пять - это максимум, да и то с большой натяжкой.

- Как состояние? - деловито поинтересовалась.

- Непонятное. Такое легкое, так бы и взлетела... Что-то изменилось.

Несмотря на навалившуюся на плечи нечеловеческую усталость, Яна счастливо улыбнулась: вот ради этих моментов и стоит жить!

- Ты бы себя видела, такая красивая! Энергетически. Теперь можно сделать проверку: встретиться с ним и посмотреть, цепляет или нет? По идее не должно...

- Встретиться не получится.

Янка прикусила язык, укоряя себя мысленно за бестактность, но Инга уже полностью пришла в себя, только кривовато улыбнулась в ответ. Маленькая девочка с огромными удивленными глазами спряталась обратно в свое убежище, как пугливая улитка в раковину, но это больше не имело ровным счетом никакого значения. Главное, Яна теперь знает, что она есть.

- Как ты это сделала? Ты экстрасенс? - спросила Инга на диво сдержанно.

- Нет, я только учусь. Мы с тобой связаны по прошлому, поэтому я должна была помочь, - счастливая до предела глуповатая улыбка словно бы приросла к лицу. М-да, видон у нее сейчас, наверно, не из самых интеллектуальных... Раньше Янка бы ни за что не поверила, что такое бывает: устала, как последняя собака, зато настолько, абсолютно и безгранично счастлива!

- Что это была за методика?

- В основном перепросмотр по Кастанеде, ну и еще другая техника... - замялась Янка. (И в самом деле, как бы это популярнее объяснить, да еще и в дух словах?..)

- Сколько тебе за работу? Это ведь работа? - предложила вдруг Инга и, не дожидаясь ответа, потянулась к сумке.

От неожиданности Яна растерялась, пробормотала неуверенно:

- Работа... На это уходит много сил, лучше перекрыть. Можно шоколадку...

Вот о плате она опять не подумала, философский ум!.. Сколько раз Мастер запрещала ей проводить подобные эксперименты просто так, за "спасибо"! Прекрасно ведь знает, что потом быстро истощаешься и приходится расплачиваться собственной энергией - вон как в начале года после сеанса Юльке... И хорошо еще, если не своим здоровьем расплачиваешься! Целительством она ведь раньше никогда не занималась (ну, разве что по мелочам), насчет всяких правил и ограничений не в курсе...

Инга поспешно достала из крошечного бархатного кошелька несколько купюр и не колеблясь (как люди это часто делают, расставаясь со своими кровными деньгами) протянула их Яне. Не дала опомниться: вихрем заметалась по комнатушке - вероятно, куда-то опаздывая, - побросала в сумку какие-то разрозненные бумажки, сверху них ноутбук, Янкин рисунок, схватила со стола растерзанную пачку сигарет и исчезла за дверью. Только ветром ароматным в лицо пахнуло. Через полминуты, однако, вернулась, просунула голову в дверную щель. ("Что-то забыла, совсем как я," - достаточно нелепо обрадовалась ее появлению Янка.)

- Я ведь тебя не поблагодарила. Спасибо! У меня есть твой телефон, если что... - выпалила Игна быстрой скороговоркой и скрылась опять за дверью.

Яна только и успела крикнуть вслед убегающим каблучкам:

- Позвони мне после проверки!

"Всё чуднее и чуднее", как удивлялась когда-то Алиса, падая в бездонную кроличью нору. Ну разве это нормально: отношения начались со стойкой взаимной неприязни и всего за одни сутки плавно эволюционировали в горячую симпатию... (Во всяком случае, с ее, Янкиной, стороны. Что думает обо всем этом Инга, одной ей известно.) Посмеивалась над своей импульсивностью, Яна то и дело ловила себя на мечтательных мыслях - если честно, то звучали они до крайности несолидно: "А хорошо бы такую старшую сестру! Классная... Она бы мне все показывала и рассказывала, хотя бы про стиль и макияж... Вот была бы красота!"

И вспомнила о деньгах, что до сих пор сжимала в руке, пересчитала: их оказалось чересчур, до неприличия много. (Даже папа никогда ей столько не давал после возвращения из рейса.) Что-то Снежная Королева погорячилась, как бы не пожалела через час... "А ну, прекращай! - вмешалась в Янкин внутренний сумбур строгая мысль "извне". - Это называется "отвергать подарки Вселенной". (Мастер на семинаре так говорила, что ли, про подарки Вселенной?.. Сколько же у нее, Яны, в голове всякой всячины понапихано!)

А силы между тем иссякли до нулевой отметки, навалилась знакомая уже по сентябрьским событиям слабость, закружилась голова и тоненько зазвенело в ушах. Сейчас бы съесть многоэтажный бутерброд, запивая его литровой чашкой чая, и завалиться спать до следующего утра... (Да что там до утра - хотя бы до полудня!) Янка уже и свободное местечко на полу присмотрела, так и увидела себя со стороны: как валится в замедленной съемке на это (не первой свежести!) ворсистое ковровое покрытие цвета весенней травы и тут же на лету засыпает... И пусть тогда делают с ней, что хотят, она больше с места не двинется - пускай хоть трактором вывозят!

"Да-а, развезло меня... Если папа сейчас заберет, будет очень кстати," - после недолгих, но энергичных поисков она выудила из сумки мобильник. (Батарея была почти разряженная, cо скрипом хватило на один коротенький звонок. Ну что ж, Яна Владимировна в своем репертуаре!)

Глава восьмая. Магдалена

Этот мир мою дорогу

Уведет угодно Богу,

И рисунок Ваших пальцев

Оживет в моих руках.

И ладонь в моих ладонях,

И не суть, как буду понят...

Мой любезный бледный ангел,

Мне без Вас, увы, никак!

Красота, как легкий ветер,

Промелькнет и в Ваших детях,

И совсем уже неважно,

Кто кого всю жизнь искал.

Вы летите светлой птицей,

Не пытаясь объясниться:

"Мой любезный милый Павел,

Не валяйте дурака!"

(Павел Кашин)

Наутро в субботу Яна долго валялась в постели, отходя от вчерашних событий и наслаждаясь полным ничегонеделаньем. Впереди намечались целых два заслуженных выходных: не надо никуда бежать, не надо грузиться в резиновые автобусы и нестись на бешеной скорости в лицей, как скаковая лошадь. Сползла с кровати уже в половине двенадцатого и словила себя на приглушенном внутреннем неудобстве: казалось, вот-вот, с минуты на минуту кто-то вломится в спальню и начнет кричать, что она бездельничает до полудня... Но никто не врывался, в доме было на удивление тихо. Неужели все еще спят?

"Вот до чего стала зажаханная! Последняя стадия. Все-таки вовремя мы из города уехали", - всё с той же необъяснимой тревогой Яна заглянула на кухню, затем в гостиную, потом в бабушкину с дедушкой спальню с опущенными шторами, но и там никого не обнаружилось. В одном тонком свитерке и домашних тренировочных брюках она вылетела во двор и узрела колоритную картину: все семейство моржей в полном составе вкушало второй (по всей видимости) завтрак на летней террасе. На обеденном столе, покрытом яркой зеленой клеенкой, дымились аппетитно подрумяненные блинчики, рядом с ними красовалась литровая банка с бабушкиным знаменитым клубничным вареньем собственного производства. Завершала натюрморт глубокая миска с белоснежной сметаной.

- С добрым утром! - поприветствовал еще с порога папа. - Прошу прощения, с добрым вечером.

- У нас уже второй заход, - поставил в известность дедушка.

- Кто рано встает, тому Бог дает! - насмешливо отозвался брателло и ловко прикрыл голову тарелкой, разыгрывая гладиатора со щитом.

- Иди в дом оденься! - командирским тоном распорядилась бабушка. - Хоть куртку накинь.

- Жить, что называется, хорошо! - сообщила сразу для всех Янка и зажмурилась, подставляя лицо яркому холодному солнцу. Смутно знакомым движением раскинула в стороны руки, как крылья, и лихо спрыгнула с крыльца. (Достаточно неловко спрыгнула, только ногу зашибла. Олимпийская звезда еще та...)

После завтрака, плавно перешедшего в обед, бабушка с сияющим праздничным лицом достала из комода в гостиной старинный семейный альбом, наполненный до краев пожелтевшими черно-белыми фотографиями, и водрузила его на стол. Не возникало никаких сомнений, что сегодня им, "детям", предстоял очередной экскурс в историю, перемежаемый бабушкиными вздохами и сдержанным сморканием в носовой платок, и время от времени дедушкиными грубоватыми остротами. Еле сдерживая досаду, Яна краем глаза покосилась на часы: ну какой смысл, спрашивается, в тридцатый раз излагать одно и то же, с небольшими вариациями! (Они-то с Яриком знают эту историю назубок - бабушка еще с детства все уши прожужжала! Элементарная трата времени.) Но бабушка заводить свой излюбленный рассказ не спешила, присела рядом с ней и молча принялась перебирать изжелта-коричневые от древности фотографии. С каждым снимком, знакомым до мельчайшей черточки, в памяти у Янки волей-неволей стало разворачиваться их легендарное семейное предание (которая бабушка до того стремилась передать им с брателло, что рисковала набить оскомину).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: