Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава 17 ПРАВА НА ВОЖДЕНИЕ?





— Мам, а за нами ребята на страусах скачут. Я тоже хочу, — неотрывно пялившийся в заднее стекло восьмилетний пацан повернулся к своей сидящей на переднем сиденье маме.

— Не выдумывай, — пробормотала та, не отрывая глаз от каталога косметики.

Ее муж побелевшими пальцами вцепился в руль и, резко подав влево, приткнул автомобиль к обочине.

— В чем дело, дорогой? — по-прежнему не поднимая головы от каталога, спросила жена.

Муж не отвечал. Он лишь неотрывно глядел, как, вытянувшись в ряд — шаг в шаг, крыло к крылу, — поперек шоссе скакала шестерка оседланных страусов.

* * *

— Скорей, скорей, скорей! — ловко лавируя между машинами, они неслись вперед. Дорога пустела позади и вокруг них — автомобили отчаянно тормозили за их спинами или прижимались к обочине. Из судорожно прыгающего вокруг нее пространства Катька выхватывала то изумленные лица водителей, то застывшие в причудливых позах фигуры в теплых серых шинелях с полосатыми палками в руках. Кажется, взвыла сирена, но Катька не была уверена, такой шум стоял у нее в ушах.

— Вот он! — заверещала скакавшая впереди Кисонька. — Вон тот фургончик! Глядите, окна в кабине!



В катящем впереди неприметном сереньком фургончике без всяких надписей и впрямь была одна странность — несмотря на неслабый предновогодний морозец, окна были опущены.

— Я его узнала! Это он! От «Агро-юнион» к нам приезжал! Уговаривать! — завидев сидящего за рулем человека, заорала Галка. — Немедленно отдай нашу Рябу! — ее страус вдруг вырвался вперед, в два длинных скачка догнал фургон и... Никто не ожидал такого! Разъяренный Яшка со всей силы пнул фургончик голенастой ногой в зад, будто рассчитывал сшибить его с колес.

Раздался гулкий рокот металла. Отдачей страуса вместе со всадницей швырнуло назад. Комком из перьев, крыльев, рук и ног Галка и страус покатились по дороге. Из кучи-малы вылетели все еще бесчувственные тушки петухов — белого и черного, — которых Галка так и таскала на руках.

— И-эх! — перевесившись со своего страуса, Мурка успела подхватить черного за лапы. Пинками она погнала страуса вперед, раскручивая петуха над головой. Сперва петух летал безвольно, как трепещущая на ветру черная тряпочка. Потом сверху послышалось недоуменное «ко-ко?» — и тут же истошное клекотание и хлопанье крыльев. Мурка почувствовала, как задергались сильные петушиные лапы. В этот момент ее пришпоренный скакун поравнялся с открытой кабиной грузовика. Мурка успела увидеть полные ужаса глаза водителя... Крутанув петуха в последний раз, она швырнула его в кабину!



Из кабины послышался клекот и пронзительный человеческий вопль. Сквозь опущенные окна во все стороны, как из распоротой подушки, полетели перья, клочья одежды. Грузовик вильнул вправо... Влево... Раздался отчаянный визг тормозов. Машина встала. Дверца кабины распахнулась, изнутри вывалился человек. Прикрывая голову руками, он заметался по опустевшему шоссе. Над ним вился черный петух и, как отбойным молотком, колотил клювом. Дурман, видно, не до конца рассеялся, потому петух больше промахивался, чем попадал, но человеку и этого хватало!

— Петуха! — закричала Мурка, спрыгивая со страуса у задних дверей фургона. — Петуха мне!

Подскакавшая Кисонька вложила сестре в руку уже слегка очухавшегося белого...

— Дверь!

Вадька всадил в дверь отвертку с такой силой, что та, казалось, от одного страху распахнулась.

— Дети, вы чего? Вам сюда нельзя, дети! — из кузова высунулась перепуганная физиономия мужичонки в теплом спортивном костюме.

— А вы, наверное, страусиный тренер дядя Вася? — вежливо поинтересовалась Мурка и, не дожидаясь ответа, швырнула в того петухом.

Растопырив крылья и гневно клекоча, смертельно оскорбленный белый ринулся на врага. Следом во мрак кузова сиганули близняшки.



Из темноты раздались вопли и грохот, треск разрываемой материи, фургон закачало туда-сюда, как лодку в бурном море. Первым из кузова вылетел почему-то белый петух. Выглядел он весьма помятым — видно, озверевшие сестры в темноте не очень-то разбирали, кто здесь кто. Сверху, едва не прибив еще не вполне очухавшуюся птичку, вывалился дядя Вася — его спортивный костюм был исполосован вдоль и поперек, словно по нему прошлись ножами.

А потом наружу высунулись две здоровенные страусиные лапы.

— Рябушка моя! — заголосила Галка. Припадая на правую ногу и ведя за собой в поводу Яшку, хромающего на левую, она доковыляла до фургона. Прямо на нее не столько выскочила, сколько выпала пошатывающаяся страусиха. Глаза у несчастной Рябы были затянуты мутной пленкой, длинная шея подламывалась.

— Бедная моя! — причитала Галка, поддерживая то и дело падающую голову несушки. — Совсем тебя замучили, гады! Похитители страусов!

— У нее, наверное... того... сотрясение мозга, — предположил Сева, с брезгливой жалостью поглядывая на замороченную страусиху.

— Думаешь, ее по голове били? — сквозь сцепленные зубы процедила Галка.

— Не, испугалась и сама стукнулась... Она же страус!

— Ну и что? — теперь Галка смотрела на Севу не по-доброму.

— Как — что? — удивился тот. — Страусы же, когда пугаются, голову в песок прячут! А тут совсем не песок, тут пол — во! — железный, — он постучал. — Вот она попыталась спрятаться и лобешником шандарахнулась!

— Сейчас у тебя сотрясение будет! — заорала Галка, пытаясь одной рукой поддерживать свою несчастную Рябу, а другой навернуть Севе кулаком по голове. — Страусы не прячут головы в песок! Никогда! Это выдумки, выдумки, выдумки! Как и то, что слоны боятся мышей!

— А что, они не боятся? — искренне удивилась выпрыгнувшая из фургона Мурка.

Галкин вопль заглушил вой сирены. По бровке обойдя стоящие вокруг машины, к фургону пробился сине-желтый милицейский автомобиль.

Выскочивший из него гаишник орал, размахивая жезлом:

— Вы что — знака не видели? Здесь скорость — 60, а ваши страусы под 80 шли!

— Ну отберите у нас права, — устало предложила ему Кисонька.

— К-какие права? — задумался гаишник.

— На вождение страусов, — ответила Кисонька, наивно глядя на него широко распахнутыми зелеными глазами.

Глава 18 «БЕРКУТ» — НЕ ПТИЦА

— Ты как догадался, что в грузовике с похищенной Рябой окна будут открыты? — сидя на сложенной из крупных булыжников скамье на берегу пруда, поинтересовалась Мурка.

— Элементарно, — ответил ей почему-то Сева. — Даже я догадался, как он догадался! Ты просто в клетке для страусов не ездила! Запах перепуганного страуса ни один человек добровольно не выдержит. Меня другая загадка мучает... — тон Севы стал едким, как кислота. — Зачем тебе вообще надо было догадываться? Мы за сегодня три преступления раскрыли! — Сева понизил голос, настороженно косясь на Галку, воркующую неподалеку над своей вновь обретенной Рябой. — Бери мы за них по нашим обычным расценкам — могли бы Новый год на Канарах встречать! Это что за детективная благотворительность? Ты нас разорить решил?

— Да не знаю как-то... — пробормотал Вадька, явно смущенный справедливостью Севкиных попреков. — Ну не могу я, когда вот так внаглую у меня на глазах преступники орудуют!

— Врачи, между прочим, даже если в частной клинике работают, а у них на глазах человек помирает, на помощь кидаются, а денег не спрашивают! — сочувственно вступилась за Вадьку Мурка.

— Это если помирает! — прошипел Сева. — Где ты видел, чтоб эти самые врачи за каждым простуженным гонялись? Сегодня никого убить не пытались! Если тебе так хочется помочь, пожалуйста — раздавай визитные карточки «Белого гуся»! Пусть приходят в офис, заключают договор, и мы им поможем!

— И засветиться? Чтобы все узнали, что мы связаны с «Белым гусем»? — Вадька наконец нашел к чему придраться — чтоб не чувствовать себя таким виноватым.

— А так, значит, мы сохранили полное это...

— Инкогнито, — подсказала Кисонька.

— Оно самое! — кивнул Сева. — Думаешь, никто так и не обратит внимания на компанию ребят, за один день умудрившихся влезть сразу в три криминальных дела?

— У нас отмазка есть, — мрачно буркнул Вадька, которому нарисованная Севой картина категорически не понравилась. — Мы гуся искали!

— Вот именно — гуся искали! — выкрикнул Сева.

— Вот именно, — повторила Кисонька.

Одни и те же слова у них звучали очень по-разному. У Севы — с искренним раздражением, в Кисонькином же тоне проскользнуло что-то похожее на угрозу.

— У нас родители, конечно, тоже на корпоративе, — отрешенно сказала Мурка, поглядывая на часы, — но к их возвращению нам лучше быть дома.

— Это ты к чему?

— Это я к тому, что пора бы гусю уже найтись, — пробормотала девчонка. — А то Катьку очень жалко.

— Не от нас зависит, — поглядывая на экран своего мини-компа, тихо буркнул в ответ Вадька. Вся восседающая на каменной скамейке четверка, как по команде, уставилась на четко прорисовывающийся в зимних сумерках силуэт замершей на берегу пруда Катьки.

Их компаньонка, не отрываясь, глядела на владельца поместья. Облаченный в высоченные, до бедер, рыбацкие сапоги, Галкин отец брел, тяжело раздвигая перед собой воду пруда. Крупный гусь, спокойно покачивающийся на водной глади, недовольно гоготнул, но позволил взять себя на руки и поднять над головой.

— Может, этот? — крикнул хозяин поместья.

Катька тоскливо поглядела на серую птицу и безнадежно покачала головой.

— Ладно, сейчас еще... — хозяин бережно водрузил птицу обратно на воду и двинулся дальше.

Катька повернулась и пошла вверх по небольшому склону — от берега пруда к скамейке, где сидели остальные.

— Все, это конец, — тоном холодного, безнадежного отчаяния произнесла она, плюхнулась на край скамьи и уставилась в пустоту совершенно мертвым взглядом. — Мы его не найдем! Никогда...

Компаньоны молча переглянулись между собой...

— Кать, ты чего — сдаешься? Как-то на тебя не похоже, — неловко пробормотал Сева.

Катька лишь равнодушно пожала плечами — ей было все равно. Она, конечно, все знала насчет «никогда не сдаваться» и «сражаться до конца», но сейчас это не имело для нее никакого значения. Она ясно понимала — надежды больше нет.

— Кухню мы проверили, с персоналом поговорили — никто гуся домой не уносил, — мучительно морщась, сказала Катька. — Харли здесь нет.

— Ну вон же хозяин еще ищет! — вскричал Вадька.

— Это последний гусь на пруду, — тем же безжизненным тоном ответила Катька. — И я даже отсюда вижу — он серый.

В этот момент хозяин поместья добрался до последнего гуся и, кажется, уже сам понимая, что серый дикий гусь — это стопроцентно не белый домашний, просто повернул обратно к берегу.

— Все равно не надо отчаиваться! — с несколько фальшивой бодростью объявила Кисонька. — Эти контрабандисты с «Дикой фермы» назвали три места, где они могли оставить нашего гуся: ресторан, поместье и...

— И беркуты? — с горечью переспросила Катька. — Ты думаешь, я об этих беркутах не думала? Я о них все время думаю! Где в городе могут быть беркуты? В ресторанах их точно не едят. В зоопарке? В цирке?

— Как много думает! — с привычной издевкой протянул Сева. — Вот если бы еще мозгами...

Катька почувствовала, как у нее по лицу неудержимо бегут слезы, а спрятать их нет просто никакой возможности! Как он... как он может! У нее горе, а он... Издевается!

— Я кого предупреждала насчет языка? — рявкнула Кисонька, вскакивая и кидаясь к Катьке. — Катюша, Катюша! — хватая девчонку за плечи, затарахтела рыжая. — Он совсем не хотел тебя обидеть! То есть он хотел, конечно... — Она метнула на Севу грозный взгляд. — Но не сильно, а как обычно! Ты что, Севку не знаешь? Он же к тебе вечно цепляется!

— И я даже догадываюсь — почему, — ехидно промурлыкала Мурка.

— Почему? — Катька с Севой уставились на Мурку одинаково тупыми глазами. Катька даже от горя своего отвлеклась в надежде узнать — и чего это Севка к ней цепляется?

Мурка неожиданно заговорщицки переглянулась с Вадькой и, нежно улыбаясь, протянула:

— Потому что вы оба еще одинаково маленькие и по-другому пока не умеете, — покровительственно сказала она.

— Ни фига подобного! — немедленно возмутился Сева. — Я старше Катьки! Мы с тобой одного возраста!

— Жизнь измеряется не годами, а битвами, — наставительно произнесла Мурка и аж зарделась от удовольствия. Эту крутую фразу она вычитала в какой-то книге — теперь уже даже не помнила, в какой, — и давно мечтала кому-нибудь повторить. Наконец-то случай подвернулся!

Сева беспомощно пошлепал губами. Кому другому можно было бы пообещать настучать по фейсу — как раз для увеличения срока жизни... Но с чемпионкой Европы по рукопашному бою среди юниоров такой ответ не годился. Еще неизвестно, кто кому настучит. То есть, наоборот, как раз очень даже известно — и потому совсем не радует!

— Беркуты — это ж совсем не обязательно беркуты! — сжалившись над Севой, Мурка переключилась на другую тему.

— А кто — воробьи? — буркнула Катька. — С во-от такенными клювами?

Отстанут от нее сегодня? У нее горе! Она сейчас будет плакать! А они ее отвлекают!

— Ну это, например, может быть какое-нибудь название... — раздумывая, сказала Мурка.

Беркут, беркут... Что-то такое было, причем совсем недавно... Катька тоже нахмурилась — словно движение бровей способно было выдавить мысль на поверхность.

— Неделю назад, — пробормотала она.

На Вадькином лице, кажется, мелькнула тень облегчения.

— Приходили в офис... — все больше сдвигая брови, шептала Катька и в полный голос завопила: — Стрелковый комплекс «Беркут»! — глаза у нее стали большие-большие. — Тогда это точно конец...

Евлампий Харлампиевич, героически выпятив белую пушистую грудь, стоял у выщербленной пулями красной кирпичной стены. На глазах у него была плотная черная повязка. С десяток фашистов в касках, выставив автоматы, выстроились напротив. Командовал ими почему-то красный комиссар в кожанке. Он выхватил шашку, махнул в воздухе: «Готовсь!.. Целься!»

Роковое «Пли!» грянуть не успело. Нарисованную воображением картину «Расстрел партизана» разрушил Сева.

— Слушай, как же ты всех задрала! — злобно процедил он. — Не хочешь за Харли в «Беркут» ехать — так и скажи! — и тихо прибавил: — Без тебя съездим.

— Как это — не хочу? Что значит — не хочу? — мгновенно переполошилась Катька.

На берег вылез хозяин поместья:

— И хотел бы я вас как-то отблагодарить за то, что вы сделали для нашей Рябы... — он благодарно прижал руку к сердцу. — Но нету гуся!

— Как мне надоели эти неудовлетворенные желания! — недобро поглядывая то на хозяина, то на Вадьку, пробубнил Сева. — Мы вообще-то не только гусями берем. Можем просто — деньгами.

— Понятия не имею, куда он мог деться, — продолжал расстраиваться хозяин поместья.

— В стрелковый комплекс «Беркут»! — выкрикнула Катька, подскакивая к нему. — Вы знаете, где это?

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.