Сделай Сам Свою Работу на 5

КОЛОНИАЛИЗМ ПРОТИВ ИНДЕЙЦЕВ - ИНДЕЙЦЫ ПРОТИВ КОЛОНИАЛИЗМА 6 глава





«О тец кубинской независимости», великий Хосе Марти, которого приводили в негодование тяжелые условия жизни индейцев (в ряде стран они до сих пор почти не изменились), приходит к недвусмысленному заключению: «Или мы освободим индейца, или тяжесть [его доли] преградит [Америке] путь вперед». То, что без экономического, социального и национального освобождения индейцев не может быть подлинного освобождения Индейско-иберийской Америки, ныне уже общепризнано. Теперь, через четверть века после Пацкуарской конференции, почти никем не отрицается наличие в Америке индейской проблемы. Не видят ее только те, кто не хочет ее видеть. К сожалению, подобного единодушия нет во взглядах на то, каким образом эту проблему разрешить. Бесспорно, наибольшей популярностью и распространением пользуются в настоящее время воззрения так называемого официального индигенизма, приверженцы которого в послевоенные годы стали проводить в жизнь основополагающий тезис Гамио о возможности решения индейской проблемы путем различных, преимущественно культурных реформ. Прежде всего непосредственно на родине официального индигенизма сотни энтузиастов, членов индигенистских центров, участвуют в разных начинаниях с целью улучшения условий жизни индейского населения.



М ы оставили индигенистов в пору их первого крупного успеха, имевшего немалое значение для индейского движения, - во время Пацкуарской конференции. Как же развивалось индигенистское движение после этой конференции? Безусловно, оно достигло довольно значительных результатов, главным образом организационных. Национальные индигенистские институты были созданы почти во всех странах Южной и Центральной Америки. Стали выходить и несколько индигенистских журналов: два панамериканских - «Америка индигена» и «Бюллетень индигениста» и ряд национальных - «Гватемала индигена», «Бюллетень индигениста венесолано», «Аксьон индигениста», «Перу индигена». По инициативе индигенистов были приняты десятки законов в защиту прав индейцев. Обучение на индейских языках, пусть в ограниченных пределах, ныне уже не является привилегией одной Мексики. 25 июня 1949 года в Куско состоялась Вторая панамериканская индигенистская конференция. Проблемы, стоявшие в ее повестке дня, по сравнению с проблемами Пацкуарской конференции были еще более узкими и менее существенными для изменения социального и национального положения индейцев. Вот, к примеру, некоторые из них: роль музея в сохранении индейской культуры; вопросы питания перуанского индейца; воспитание индейской женщины; дошкольное воспитание индейского ребенка; окончательный состав азбуки языков кечуа и аймара и т. д. Вопросам культуры и здравоохранения было уделено основное внимание, тогда как политические и экономические проблемы почти не затрагивались.



П осле Кусканской конференции официальные индигенисты начали проводить в жизнь различные «программы помощи». В Мексике они реализовали несколько таких программ. Располагая относительно небольшими средствами, они сконцентрировали свою деятельность в немногочисленных центрах. В Мексике такие центры назывались Индигенистскими координационными центрами (Centro coordinador indigenista). Такие ИКЦ уже существуют в Гуачомике (область Сьерра-де-Чиуауа), в Тласиаке (штат Оахака) для миштеков и в Темаскале для масатеков. Наглядной иллюстрацией индигенистской деятельности ИКЦ может служить, например, деятельность центра для цельталей и цоцилей в городке Сан-Кристобаль-лас-Касас в штате Чиапас. Сотрудники центра позаботились о постройке шоссе, соединившего цельтальские деревни с окружающим миром, построили небольшую индейскую больницу для членов этих двух племен, сделали восьми тысячам индейцев прививки от тифа и черной оспы, начали обучение до той поры неграмотных индейцев как на цельтальском, так и на цоцильском языках. Однако преподавание на родном языке осуществлялось лишь два первых семестра, в дальнейшем обучение велось уже по-испански. Этим, собственно, исчерпывалась вся, бесспорно весьма похвальная, деятельность индигенистов. Кардинальный для повышения жизненного уровня индейцев вопрос - вопрос аграрный - индигенисты в данном конкретном случае, по сути дела, обошли, предоставив индейцам лишь 500 гектаров ранее не возделывавшейся земли, принадлежавшей штату Чиапас.



Д ля осуществления своих программ официальные индигенисты получают также финансовую поддержку из-за границы, особенно из США. В послевоенное время официальное индигенистское движение тесно сблизилось с Организацией американских государств. Помощь из Соединенных Штатов поступает как непосредственно от государственного департамента, так и от различных неправительственных учреждений, например от Корнелльского университета. Правительственные круги США приняли участие главным образом в обширной индигенистской программе так называемых «сервисное кооперативос» (servicios cooperatives), которые в определенных индейских областях должны взять на себя заботу о повышении продуктивности сельского хозяйства, здравоохранения, школьном и внешкольном образовании. Договоры об этих «сервисное кооперативос» были заключены с большинством американских республик, имеющих значительное индейское население (Боливией, Перу, Парагваем, Эквадором и Гватемалой). Вопросом ликвидации неграмотности среди индейцев, особенно среди жителей тропических джунглей, занимается и американский Летний институт лингвистов (Summer Institute of Linguistics), уделяющий, впрочем, основное внимание научным лингвистическим проблемам. Наряду с проиндейскнми программами помощи, осуществляемыми в Индейско-иберийской Америке или самими официальными индигенистами, или правительством США и на его средства, а ныне и многими организациями богатых западноевропейских стран, в решении индигенистских проблем принимают участие и различные международные организации: Международная организация труда, уделившая положению индейского рабочего в Центральной и Южной Америке особое внимание на специальном заседании в Женеве в 1953 году. Международная организация по вопросам просвещения, науки и культуры при ООН (ЮНЕСКО), Организация по продовольствию и сельскому хозяйству при ООН, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и др. Самая обширная из программ помощи - так называемая Андская миссия (Mision andina), в реализации которой участвуют многие международные организации,- распространяется, собственно, на всю населенную индейцами территорию Колумбии, Эквадора, Перу и Боливии и разбита на ряд этапов. Цель этой Андской миссии - полностью соответствующая духу официального индигенизма - сводится к интеграции индейского населения, «включению индейцев в жизнь народов этих стран». Свою деятельность в последние годы Андская миссия развернула в Колумбии - в области Каука; в Перу, где она создала ряд «центров» - очагов культурной и экономической помощи (сначала в Викосе, а затем в целом ряде индейских департаментов Перу, например в Аякучо, Апуримаке и Хунине). В Боливии Андская миссия уделяет сейчас основное внимание улучшению санитарно-гигиенических условий жизни индейского населения. В Эквадоре, где она осуществляет свою программу уже довольно долго, в настоящее время функционируют шесть индигенистских центров, в составе которых, кроме руководителя, есть агроном, врач, социолог и специалист, ведающий вопросами образования, обучением индейцев на их родных языках. Андская миссия строит специальный институт, где будут готовить индигенистских инструкторов для работы среди индейцев горных районов Перу. Готовится также переселение безземельных индейцев в не освоенные еще перуанские долины Тамбопата и Инамбариа. При университете в боливийском городе Кочабамба создается специальный центр для повышения квалификации индейских агрономов и т. п.

Е сть также «программы помощи», которые финансируют Американская федерация труда, западногерманские и норвежские профсоюзы. Различные шведские и бельгийские организации принимают участие в одной из «индейских программ», безвозмездно предоставляя так называемые «запакованные школы». ЮНЕСКО готовит для индейских общин всевозможных экспертов. Главным центром этой проиндейской деятельности ЮНЕСКО, или, точнее сказать, подчиненная ему организация КРЕФАЛ, символически выбрала Пацкуаро.

1960 год стал в известной мере поворотным в истории официального индигенизма. В этом году умер Гамио (вскоре после Третьей панамериканской индигенистской конференции, которую он подготовил и которая по своей программе и результатам ничем не отличалась от предыдущей, Кусканской). Новым президентом Панамериканского индигенистского института становится значительно более прогрессивный американист Мигель Леон-Портилья, снискавший мировое признание и как один из известнейших современных знатоков духовной культуры доколумбовой Мексики. Еще вместе с Гамио руководящие посты в организациях официальных индигенистов заняли известные этнографы (иногда антропологи), принадлежащие к левому лагерю (некоторые из них даже состоят или состояли в Компартии Мексики). Например, профессор Хуан Комас, д-р Рикардо Росас, д-р Гонсало Агирре Бельтран, д-р Деметрио Соди и др. Вместе с этими людьми, которые, безусловно, хотят помочь индейцам, социалистические индигенисты могут начать широкий, серьезный и дружественный обмен мнениями, который принесет бесспорную пользу конечной цели всякой подлинной индигенистской теории - поискам наиболее приемлемого и прогрессивного пути решения индейской проблемы. А успешных поисков такой оптимальной индигенистской модели (социалистические индигенисты имеют тут надежный компас в наследии Хосе Карлоса Мариатеги) требует теперь не только тяжелое положение коренного населения Америки, их требуют и сами индейцы.

О тдельные проекты, даже если их авторами движут самые искренние побуждения, естественно, не могут целиком разрешить все экономические и социальные аспекты индейской проблемы в Латинской Америке, хотя в интересах истины мы должны признать, что многое было уже осуществлено и в некоторых странах в отдельные периоды (например, в Гватемале в пору правления президентов Арбенса и Аревала, в Перу при современном военном правительстве и особенно в Чили при правительстве Народного единства) в этом отношении были предприняты шаги кардинального значения.

О днако, так же как в Северной Америке (мы приводили в качестве примера племя навахов), и в Латинской Америке свои экономические и социальные проблемы должны будут решать в первую очередь сами индейцы. Здесь, пожалуй, уместно еще раз напомнить об основном отличии между положением индейского населения в Северной и в Латинской Америке. В Северной Америке индейцы по преимуществу живут в резервациях, которые представляют собой небольшие индейские автономные территории, как бы самостоятельные административные единицы. Несмотря на множество совершенно очевидных недостатков, такие резервации имеют ныне для индейцев и одну существенную выгоду. Они усиливают у них ощущение принадлежности к данному племени, помогают (хотя бы в теории) сохранить родной язык и некоторые черты национальной культуры.

В Латинской Америке положение совсем иное. Индеец живет здесь среди других отдельных креольских, а то и негритянских, граждан республики, границы которой при этом отнюдь не совпадают с границами расселения отдельных индейских групп. Так, например, представители одной из крупных индейских народностей Латинской Америки - аймара - живут в Перу, Боливии и даже в Чили.

Д ело в том, что создатели этих латиноамериканских республик первоначально не учитывали возможности самостоятельного, своеобычного развития индейских народностей, да, как правило, и не сочувствовали такому развитию. Так, например, прославленный латиноамериканский революционер, герой борьбы за независимость от Испании генерал Сан-Мартин вскоре после того, как взял в свои руки власть в одной из самых заселенных индейцами стран Америки - Перу, издал декрет, по которому коренное население страны не разрешалось более именовать индейцами; теперь индейцев следовало называть перуанцами. Естественно, что с изданием этого декрета индейцы, вчерашние подданные испанского короля, не стали перуанцами, ничем не отличающимися от перуанских белых и перуанских негров.

Х отя 10 февраля 1825 года Симон Боливар заявил в перуанском конгрессе, что «освободительная армия (креолов) вернула сынам Манко Капака свободу, которую у них отнял Писарро», однако, в сущности, и он не стремился полностью освободить индейцев. По его представлениям, жители Южной Америки - это некая «Raza nueva» (новая раса) или «Raza morana», как ее тогда называли (morana - коричневый, смуглый). Новую нацию, новую расу составляет все население Латинской Америки: белые, негры, индейцы и метисы. Все члены этой «новой американской народности» имеют равные права и равные обязанности. Такое понимание индейской проблематики, разумеется, не отвечало реальному положению вещей и не удовлетворяло требованиям, за которые индейцы Анд сражались во время бесчисленных восстаний колониальной эпохи. А потому эта идея, вернее, даже эта мечта великого освободителя так и осталась лишь мечтой. Мечтой неисполнившейся и неисполнимой.

С о времени провозглашения декрета, подписанного Сан-Мартином, прошло уже сто пятьдесят лет. Естественно, что ситуация в Латинской Америке изменилась. Ныне мы встречаемся тут с двумя в корне противоположными тенденциями: с одной стороны, это тенденция к ассимиляции индейцев, с другой - тенденция к формированию современных самобытных индейских народностей, а возможно - и наций. Ассимиляция явно постигнет огромное большинство мелких индейских племен, особенно примитивных обитателей востока Южной Америки. Но как будут развиваться большие индейские группы Латинской Америки, например кечуа, которых в андской области живет не менее шести миллионов? Сформируются ли они в современную индейскую нацию или перуанские кечуа в самом деле превратятся в перуанцев, боливийские - в боливийцев, эквадорские - в эквадорцев и т. д.? Точный ответ на этот вопрос даст только будущее.

П оскольку в этой книге нас интересуют лишь индейцы, мы уделим внимание второму из двух названных вариантов - тенденции к созданию современных индейских народностей, а возможно - и настоящих наций. Вспомним прежде индейские племенные группы, которых этот вопрос касается более всего. К ним, например, принадлежат мапуче (чилийские арауканы), тараски в Мичоакане, мексиканские отоми, сапотеки и миштеки мексиканской Оахаки, четыре гватемальские группы: мам, кекчи, какчикель и киче, пипилы в Гондурасе и т. д. Однако самым актуальным остается вопрос возможного формирования в современную нацию в полном смысле этого слова двух уже упомянутых андских групп - кечуа и аймара, а также юкатанских майя. Причины приоритета этих этнических групп в процессе создания современных наций следует искать в их далеком прошлом. Что касается самой многочисленной из них - кечуа, то мы должны вернуться во времена Тауантинсуйу, в империю инков. Как известно, инки на всей территории своей обширной и густо населенной империи (то есть примерно на миллионе квадратных километров) вводили кечуа как единый общегосударственный язык.

О ни кечуанизировали десятки индейских племен, а во вновь захваченные земли посылали говорящих на языке кечуа колонистов, часто живших ранее в непосредственном соседстве со столицей Куско. Таким образом, язык кечуа получил широкое распространение. И сейчас на нем говорит около 7 миллионов индейцев, занимающих компактную территорию сопредельных районов в Перу, Боливии, северном Чили, Аргентине, Эквадоре и на юге Колумбии. Аймара, древний народ, обитающий на Альтиплано, в окрестностях озера Титикака, еще в доинкские времена аймаризировали своих соседей; этот процесс ассимиляции продолжается. В настоящее время, например, завершается, аймаризация чрезвычайно интересной небольшой этнической группы уру-чипайя. Ныне аймара занимают обширную территорию в Боливии и южном Перу, составляя на ней подавляющее большинство населения. Майя на Юкатане и в соседних областях Месоамерики также составляют на своей довольно значительной территории 65-100 процентов населения. Кроме того, в период великого национально-освободительного восстания (вторая половина XIX века) майя вернули своим городам и селениям чисто индейский облик. И даже относительно слабое развитие капиталистических отношений в населенной индейцами деревне, как оказывается, не мешает постепенному формированию в странах Латинской Америки современных индейских наций. Большим препятствием является, пожалуй, параллельное формирование в тех же республиках креольских народностей.

Д ругой объективный фактор - это зарождение индейской буржуазии, чему способствует ряд благоприятных условий, таких, например, как разложение множества общин или возрастание интереса к изделиям индейских ремесленников, благодаря чему некоторые семейные мастерские превращаются в довольно большие и процветающие предприятия и т. д. О росте индейской буржуазии за последние годы свидетельствуют и результаты переписи населения в Боливии (1950 год). По ним видно, что торговой деятельностью и даже мелкими финансовыми сделками занимались 16 500 боливийских индейцев.

В месте с формированием индейских народностей, а возможно, и наций, развивается вполне современная и вместе с тем самобытная национальная культура этих важнейших индейских групп. Для примера обратимся лишь к самым многочисленным - к современным кечуа. На Третьем панамериканском конгрессе индигенистов была принята универсальная азбука кечуа, которая затем была введена в школах всех населенных кечуа областей. Этой фонетической азбукой ныне печатаются кечуанские газеты (например, «Кипу» в Боливии, еженедельник «Федерация эквадорских индейцев» и т. д.) и уже довольно большое число кечуанских книг. Еще в первые послевоенные годы деятельность кечуанских просветителей в этом отношении ограничивалась записью и публикацией произведений фольклора. Но сейчас выходят и написанные на родном языке книги кечуанских прозаиков и поэтов. Назовем хотя бы Хосе Сосу из Аргентины, Хорхе Кальвимонтеса и Хуана Уальяпаримакни из Боливии. Можно было бы также назвать не менее десяти крупных кечуанских поэтов из Перу, Луиса Кордера Леона из Эквадора и других. Весьма важно, что произведения, созданные писателями-кечуа, читаются и за пределами республик, где живут их авторы. Например, в 1951 году в Боливии был отмечен Кечуанской национальной премией, которой удостаиваются лучшие произведения литературы на кечуа, перуанский поэт-кечуа Андрес Аленкастре Гутьеррес за поэму «Ильимани». Язык кечуа завоевывает также эфир. Ряд радиостанций в андских странах, в том числе и мощная католическая радиостанция «Голос андских гор» (в Эквадоре) ведет передачи на этом языке. Самая широкая сеть вещания на языке кечуа существует сейчас в Перу, где ею руководит прогрессивный индигенистский деятель Эрнесто Норе. На кечуа вещают также Московское радио и Радио Гаваны (последнее ведет еще передачи на языках аймара и гуарани). В музыке композиторов-кечуа, как и в кечуанской литературе, можно отметить переход от чистого «копирования», «пересказа» музыкального фольклора к созданию вполне современных произведений, восходящих, однако, к традициям народной музыки. Крупнейшим представителем современной музыки кечуа является Гевара Очоа, создатель ряда симфонических произведений, посвященных главным образом темам из истории и современной жизни кечуа. Своего рода вершину современной национальной культуры той индейской народности, которую мы выбрали в качестве примера, бесспорно, представляет собой возникновение национальной кечуанской кинематографии. В 1961 году в Перу был завершен первый фильм на языке кечуа («Кукули»). На фоне старой кечуанской легенды о медведе, который унес девушку, в нем рассказывается о повседневной жизни индейцев андских гор.

И наоборот, в Латинской Америке только еще начинает развиваться подлинно индейское народное образование, хотя, например, в Мексике существуют сотни школ, где - по крайней мере в первых классах - обучение ведется на индейских языках.

В некоторых республиках индейские массы попытались разрешить свои проблемы, играя активную, иногда даже главенствующую роль в демократических революциях. Мы уже говорили о десятках индейских восстаний, вспыхнувших в Южной и Центральной Америке. Все они потерпели поражение. Но вместе с тем уже трижды на протяжении XX столетия побеждали революции, во время которых индейские пролетарские массы выступали в союзе с пролетариатом - креольским и метисским. Характерно, что все три победоносные прогрессивные американские революции нашего века возникли в индейских республиках. И все эти три революции зародились и победили под лозунгом, который был главным пунктом революционной программы индейцев,- лозунгом, требовавшим радикальной аграрной реформы.

Е сли мексиканская революция была первым шагом к установлению социально и национально справедливого строя в Индейско-иберийской Америке, то гватемальская революция - десять лет пребывания у власти демократических правительств президентов Аревало и Арбенса, была вторым таким шагом.

Г ватемала! Это также страна с преобладающим индейским населением. И она прежде всего пытается разрешить именно индейскую проблему. По закону о земельной реформе 1952 года 110 тысячам гватемальских крестьян-индейцев была возвращена земля, отнятая у них американской компанией «Юнайтед фрут компани» и местными латифундистами. Но и гватемальская революция - крупнейшая американская революция своего времени - потерпела поражение. Ныне в Гватемале, как и прежде, двум процентам населения, креольским помещикам, принадлежит 65 процентов всей земли, а 30 процентами владеет «Матушка Юнай», и только у индейского крестьянина снова нет ни пяди.

П ервая из славных американских революций нашего века разгорелась в полуиндейской Мексике, вторая возникла в индейской Гватемале, а третья вспыхнула в Боливии, стране, где самый высокий процент индейского населения на всем континенте. Это революционное выступление особенно важно для истории американских индейцев, ибо первую скрипку в революционном оркестре здесь играл рабочий класс. Боливийская национальная революция, главной силой которой были индейские горняки, привела к власти правительство политической партии НРД (Национальное революционное движение), не только осуществившей земельную реформу, но и национализировавшей всю горнодобывающую промышленность страны. Самую крупную земельную реформу в континентальной Америке руководитель НРД Пасо Эстенсоро символически провозгласил в Укуренье, традиционном центре революционного движения кечуанских пеонов, точно на том месте, где в бою с помещиками пала одна из прославленнейших героинь современной истории революционной борьбы индейцев - индеанка-кечуа Мария Барсола. На этот праздник сошлись индейцы со всей Боливии, со своими «вихпалами» (индейскими знаменами) и «путути» (обрядовыми музыкальными инструментами). До конца 1962 года аймарским и кечуанским крестьянам было возвращено почти 4 миллиона гектаров земли (95 тысяч дополнительных земельных наделов получили индивидуальные хозяйства и 82 тысячи-несколько тысяч индейских общин). Помимо того, индейским общинам горного плато была предоставлена для возделывания обширная территория тропических низин на востоке республики. Для охраны своих прав боливийские крестьяне создали крестьянскую милицию, а горняки-аймара - вооруженную рабочую милицию.

В последующие годы в ведущих кругах боливийской народной революции обнаружились идейные разногласия. В 1964 году в результате военного переворота был свергнут установленный революцией режим. Ликвидация завоеваний боливийской революции была одновременно - не побоимся так сказать - поражением боливийских индейцев. Однако ни эта, ни другие неудачи уже не помешают индейцам занять прочное место на политической арене Америки.

И так, индейская Америка уже пришла в движение. Тут мы должны обратить внимание читателей на то, что было бы ошибкой сводить все виды усилий, направленных на национальное и социальное освобождение индейцев, лишь к двум видам: революционному - к национально-освободительному движению, пропагандируемому социалистической индигенистикой, и к ограничивающемуся культурными реформами в соответствии с буржуазной теорией официального индигенизма. Путей решения индейской проблемы много, они так же многообразны, как многообразны и сами нынешние условия жизни индейцев.

А встрийский американист Мартин Гузинде, миссионер и представитель реакционной, так называемой культурно-исторической школы в этнографии, долгие годы проведший среди самых отсталых индейских племен Огненной Земли, предложил, например, в целях решения индейской проблемы выселить этих индейцев на несколько необитаемых островов (в своем меморандуме чилийскому правительству он писал, что они «все равно непригодны для продуктивного ведения хозяйства»). Вокруг этих «индейских» островов он полагал воздвигнуть искусственные преграды, чтобы к ним не могли подходить суда. Всем белым, кроме американистов, доступ на эти острова должен быть воспрещен под страхом смерти. Согласно этому «индигенистскому» проекту, индейцы были бы полностью изолированы от остального мира и могли бы жить по обычаям своих неолитических предков, так что американисты, единомышленники Гузинде (которым был бы разрешен доступ в этот «заповедник»), получили бы возможность наблюдать поистине уникальное явление. Это решение превратило бы индейца в некий пассивный музейный объект научного познания; ведь эти «человеческие резервации» ничем бы не отличались от уже существующих заповедников, в которых, например в восточной Африке, сохраняются вымирающие экзотические животные.

М ногие деятели, нередко из кругов, близких официальному индигенизму, занимают в корне противоположную позицию. Они предполагают, что радикальное улучшение условий жизни индейцев приведет к их полной ассимиляции белыми. Сторонникам этого взгляда еще в своих «Семи очерках» ответил Мариатеги: «Ожидать эмансипации индейцев как следствия активного (стимулируемого) смешения индейцев с белыми переселенцами было бы антинаучной социологической наивностью. Наивностью, в лучшем случае достойной примитивного мышления импортеров метисных пород баранов… Азиатские народы, ни в чем не превосходящие индейский народ, прекрасно освоили важнейшие динамические и творческие элементы западной культуры, не восприняв при этом европейской крови».

В другом месте своей классической работы Мариатеги выдвигает два основных требования к решению индейской проблемы: «Индейскую проблему необходимо решать на социальной основе - и решать самим индейцам». Там, где индейцы начинают уже объединяться в своей борьбе с интернациональным социалистическим движением, там перед ними открываются реальные перспективы такого решения. Но и сами индейцы, как и креольские индигенисты, находят десятки иной раз чрезвычайно своеобразных путей решения этой проблемы. Прежде всего остановимся на вопросе, как некогда говорилось, «расовой чистоты». Подобно некоторым индигенистам, многие индейские племена единственную возможность самосохранения видели в абсолютной «расовой чистоте». Поэтому они чрезвычайно упорно противились какому бы то ни было общению с белыми. Своего рода аналогией попыток индейцев сохранить «расовую чистоту» является убеждение, что современная индейская культура (а вместе с ней и вообще возрождение индейского образа жизни) может возникнуть лишь на почве чисто индейских (доколумбовых) традиций. Это, казалось бы, патриотическое убеждение не имеет реальной основы. Латиноамериканские индейцы подчас находили и еще более своеобразные пути «решения» индейской проблемы. Так, например, они искали единственную надежду в различных религиозных мессианских движениях, подобных широко распространенной Пляске духа североамериканских индейцев.

О дним из примеров таких движений могут послужить хотя бы беспорядки, которые произошли в 1867 году в племени чамула в мексиканском штате Чиапас. У чамулов появилась молодая девушка Чечеб, которая создала собственное религиозное учение, объединявшее чамульские религиозные представления с христианскими. Учение Чечеб нашло широкий отклик. Индейцы провозгласили провозвестницу учения живой святой своей хилиастической веры. Однако по понятиям Чечеб новая религия нуждалась и в собственном Христе. И она повелела распять своего племянника, а когда тот умер на кресте, провозгласила его «Иисусом Христом индейской расы». Это фанатическое движение, вызвавшее многочисленные антиправительственные беспорядки, было с большим трудом подавлено мексиканскими войсками.

В ернемся теперь к теме революции. История революционного движения в Индейско-иберийской Америке не оканчивается тремя ступенями - боливийской, гватемальской и в довоенные годы мексиканской. Вратами в подлинно человеческую, полнокровную жизнь стала только четвертая ступень. Эту роль сыграла Куба - кубинская революция. Для индейцев она открыла самый притягательный из всех американских образцов общественный строй, социалистический путь - единственный из возможных путей. Она была первой революцией в Латинской Америке, которая сумела коренным образом разрешить центральную проблему латиноамериканских трудящихся масс - проблему земельного голода. Она отняла землю у латифундистов и отдала ее народу. Осуществив коренную аграрную реформу, кубинская революция сделалась знаменем, надеждой всей трудящейся Америки - и индейцев. И эта революция, в короткий срок излечившая столько недугов, обременявших и до сих пор обременяющих страны и народы Индейско-иберийской Америки, провозгласила себя революцией социалистической. Слава о Кубе и о социализме, несущем с собой справедливость, распространилась по всей Америке. Индейцам приходится задуматься: кто вернул кубинскому народу землю, которую у него до этого только отнимали? Кто вернул ему честь и свободу? Справедливая революция, социализм. Кто, следовательно, и индейцу даст землю, свободу и честь? И они отвечают себе: следуй примеру Кубы, наша надежда - социализм.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.