Косинус жизнь минус синус смерть. Глава 1

Тимур Маккол

Родители не видят, что творится у их детей.
Они думают, что мы всего лишь идем на учебу, получаем оценки, гуляем с друзьями. Но если бы они видели нас насквозь, наверное, каждый день у них бы умирало по сотне нервных клеток. Да, это настолько печально.

I глава

Почему в детстве не предупреждали, что взрослеть так паршиво? Может быть тогда я был бы заранее подготовлен ко всему этому творению судьбы. На самом деле мне нечем заняться, и я решил завести тетрадь (не дневник), где буду выплескивать все наружу. Все то, что терзает с самых первых дней. Хотя я уверен, что легче не станет. Я надеюсь, что моя тетрадка после смерти попадется какой-нибудь еще несформировавшейся личности, потом узнаете почему. Но все же, когда я буду вонючим старикашкой, я сам смогу перечитать все это и получить инфаркт от этого потока воспоминаний. Клевая будет смерть, если я не умру раньше, спрыгнув за руку с кем-нибудь с многоэтажки.
Ладно, к черту все эти суицидальные мыслишки. Я люблю жизнь, пока она не преподнесет порцию анонимного дерьма. И снова. И снова. И снова. Да, безусловно, я люблю жизнь. Меня зовут Тим. Вы можете придумать мне любое другое имя, я могу быть Мистером Чаком, или же Рэнди Ву. Плевать. Мне 16 лет, и я учусь в обычной серой школе. Я ненавижу всех, находящихся тут. К слову, это взаимно. Причины тому есть две:
1. Меня ненавидят, потому что я пытаюсь выкарабкаться из этой единообразной массы. Нас всего около нескольких сотен учеников в школе и это глупо, когда каждый пытается кому-то понравиться, каждый пытается влиться в компанию детей богатых родителей, у которых нет никаких ценностей и принципов.
2. Я немного бабник. Когда я прохожу мимо этих недоделанных остолопов, они всегда смотрят на меня так, будто бы девушка одного из них, отказала ему, а мне дала. Упс. А ведь так и есть. Но все же, они могли бы со мной поговорить, чтобы я не флиртовал с их пассиями, вместо обиженных взглядов в мою сторону.

Я совсем забыл, что завтра 1 сентября и мне следует погладить рубашку, вымочить брюки, помыть кеды. Хотя думаю, завтра я успею, ведь я не девушка, которая встает до рассвета, чтобы наслоить тонны макияжа, выпрямить волосы. Или что они там обычно делают по утрам? Мне всего лишь надо одеться, а это займет не более получаса. О боже, уже завтра я увижу ханжеские улыбки своих одноклассников, которые не будут сходить с их губ. По некоторым из них я даже соскучился, по их забавным шуткам и подколам. А по большей массе - нет. Особенно по тем, кто на уроках смотрит порно. Девушка делает минет лошади. Отвратительно, не так ли?
Все это - записи в моих мыслях. У меня отличная память. Спасибо родителям. Ведь такую память, я получил по наследству от них. Поэтому я был любимцем учителя геометрии. Она любила меня спрашивать, так как только я запоминал все теоремы и доказательства.
Тетрадь моих мыслей будет, как талисман, в моем сознании.

*******************

Два часа ночи. Я не сомкнул глаз – думал о том, ради чего живут люди. Кто-то живет ради любви, кто-то – ради денег, некоторые ради саморазвития. А что в итоге? Они умирают. Я понимаю, что кем бы я ни был, что бы я ни делал, все равно это все уйдет Богу или кто там на небе?
А мне ничего не достанется. Жизнь - это временное удовольствие и ожидание чего-то большего. Нам ведь всегда чего-то не хватает, даже если у нас будет миллион, мы будем хотеть два. Это неизбежно.

О, черт, завтра линейка. Это временно, но адски.

Я проснулся. Я живой. Меня куда-то везут. Я почувствовал льющуюся кровь из моего запястья. Ну и где я, черт возьми?
–Мы все отключились. - донёсся мне голос над головой.
–А где первое сентября? Где первоклассницы в бантиках, где учителя с цветами? Где все это?
–Тим, милый, я сама еле понимаю, что тут происходит. Это какой-то ряд событий, за которым мне самой не удалось уследить, все прошло так быстро.
–Ну где мы сейчас?
–В кузове. В каком-то кузове.
–Омг.
–Я слышала, что какую-то учительницу убили. Надеюсь эта не была Миссис Лидини.
Голос продолжал что-то говорить, но я сидел в трансе и ничего не слышал.

Резкий тормоз, резкий удар моей головы о железное покрытие. Я опять в отключке.
Как жаль, что я всё пропущу, но вместо этого я вижу сон, где я и мой отец гуляем по парку. Детство. 90-ые года, гуляющие по городу девушки и парни с кучеряшками, хиппи с лентой вокруг головы (не пойму ее предназначение), худощавые хипстеры в пакистанских куртках.
– Может его разбудить уже?…-услышал я сквозь сон голос Дарси.
– Бу!
– Не напугал, Тим.
– На самом деле вообще не хочется шутить, меня пугает это все.
– Да уж, это не совсем обыденное первое сентября. Нас всех куда-то везут, правда, я уже не могу слушать этот рев детей. Хочется закрыться в комнате и слушать "Битлз".
– Господи, зачем украли детей? Они разве не понимали, что от них больше суеты и шума?

Мы остановились на минуту и нам разрешили выйти. Там я увидел знакомые лица: учителя, бывшие пафосные рожи, сейчас уже заплаканные - старшеклассниц. Честно сказать, было отчасти приятно видеть их в таком состоянии.
Уже потом я заметил людей в белых костюмах.
– Это они нас украли. - вымолвил Билл.
В мою голову сразу стукнула мысль о том, что я их буду называть их "Бельцы", потому что это легко выговорить и запомнить. Они оправдывали свое новое имя - полностью белые и в, как будто еще более белых, жутких масках. На секунду подумал, что все эти люди - это Ви из фильма "V значит Вендетта". Безумные, устрашающие, но до чего притягательные в своей таинственности. Хоть и ничего не происходило, но что-то вселяло в меня неизбежный страх, я чувствовал неладное, а это чувство никогда не врало. Теряя контроль над телом, я начал тяжело и прерывисто дышать, а сердце мое колотилось, готовое выскочить из груди. Старшеклассники тыкали пальцами в бельцов, со смехом крича им что-то оскорбительное, но когда им пригрозили пулей, то они замолкли. Затем, прямо на моих глазах, сразу две учительницы в одну секунду, пошатнувшись упали на землю, истекая кровью.

ЗА ЧТО ИХ УБИЛИ? ЧТО ОНИ СДЕЛАЛИ НЕ ТАК?

Мое сердце колотилось. Бешено Стук-стук-стук-стук-стук-стук - это все в секунду.
Хотелось сказать: "Ущипните меня кто-нибудь, ущипните, я надеюсь это сон!" Но это не фильм, чтобы тут же проснуться от этого кошмара. Школьники поделились на три группы: плачущие и кричащие, держащиеся за грудь и шепчущие себе "Хочу к маме. Хочу к мамочке."
и не понимающие, что происходит вокруг, к чему весь этот жестокий цирк. Я, пожалуй, отнесу себя к третьим. Мне было жаль детей, которые не могли ничего произносить, кроме всхлипывающих отзвуков о маме. Но как сказала Джин, их мам увезли в другую сторону.

Они стреляли. По одному ученики, не успев крикнуть от ужаса, падали к ногам толпы, умирая мгновенно, с раскрытыми от страха глазами. Двое пытались сбежать, пока Бельцы составляли какие-то списки, но не удалось. Одна учительница пыталась спасти бедолаг – это была Мисс Патченс, учительница по истории. Мне было очень жаль ее, старую, с дряхлой кожой, уже обвисшими щеками, но очень-очень добрую женщину. Правда на нее смотреть было не так грустно, как на первых двух. Они были еще молоды, она уже стара. Те двое, были очень хорошими друзьями, я не знаю их имен, но они всегда были не разлей вода. Когда я гулял, я видел их вдвоем и мне казалось, что они искренне любят друг друга. Наверное, и сейчас они любят друг друга, только уже мертвыми, окровавленными.

Закрыть и открыть глаза. Закрыть и открыть глаза. Обычно этот способ помогал, я просто "иначе смотрел на мир, моргая сотни раз", но тут это было бесполезно. Никак иначе в этой ситуации на мир не посмотришь.
Пока кровь растекалась по грязной траве, нам велели сесть обратно в кузовы. И Грэйс снова оказалась не с нами. Лишь бы с ней там ничего не случилось.

ПРОШЛО 3 ЧАСА. Мы ехали уже два часа и я уже не мог находиться в этом темном кузове с девятью школьниками, половина из которых, кричали и плакали. Еще двое уписались и я закрывал свой нос этой белой майкой, которую мне выдали. Слава Богу, майка пахла очень даже приятно. Джин облокотилась на мое плечо и тихонько спала, от чего мне было тепло. Я воткнул наушники, чтобы не слышать этот скверный вой детей.

ПРОШЕЛ ЧАС. Я уснул, но проснулся от резкого торможения. Наша машина стояла без движения около двадцати минут. Я не понял, почему мы остановились и вдруг бельцы открыли наш кузов. Мы вышли и увидели еще толпу школьников и учителей. Кажется, мы доехали. Я увидел Грэйс и побежал к ней, но меня резко схватил за руку один белец. На самом деле было очень больно и я чуть ли не ударил его со всей дури, правда вовремя осознал, где я нахожусь.

– Можно мне пройти к той девочке? - я показал пальцем на Дарси.
– Не сейчас. Встань обратно к своей колонне. – ответил белец грубовато.

Я прошел обратно к своей толпе. Чтобы успокоиться, я взял руку Джин и сильно сжал ее.

–Я знаю, мне тоже страшно. - сказала Джин.
-Прости.
–Эй, смотрите! Идут какие-то странные люди.. - выкрикнул Билл.

Я увидел пяти людей тоже в белой одежде, но на руках у них был нарисован какой-то знак. У всех. Одинаковый. Один из них подошел к трибуне, которую только что принесли бельцы, не пойми откуда и тот, главный, начал говорить.
– Вы все в городе Кахокия, здесь нет связи, нет никого, кроме нас и вас. Так что можете не рыдать, не кричать, как вы скучаете по вашим родителям. Забудьте это все. Здесь вы не найдете ничьей помощи, надейтесь только на вас самих. Мы вас будем кормить и поить в 12:00 каждый день. С туалетами проблем не будет, их тут очень много. Чуть не забыл сказать, каждую неделю тут будет умирать по три человека из-за обитающей тут болезни или, можно сказать, вируса. Вы же любите играть в компьютерные игры, любите убивать там людей, находиться в заброшенных местах и выживать на пиксельных островах, правильно? Ну вот, это тоже самое, только реальность. Тут у вас достаточно большая территория и чтобы выжить, вы должны испробовать все методы. А также не надо стараться сбежать или искать какой-то путь, у нас стоит датчик движения и каждый ваш шаг мы будем видеть. Теперь делайте то, что хотите только тут. Спасибо за внимание.

На минуту все потеряли дар речи. Я до сих пор не понимал, зачем все это и куда мы попали. Я заметил, что бельцы одели какие-то скафандры. Видимо, чтобы не подхватить этот вирус, который ходит в этом городе.
Правда город был действительно красив, тут не было ни машин, ни сооружений, абсолютно ничего, кроме зеленой травы, цветов, а этот прекрасный заход солнца выглядил так, будто в зеркале решил утопиться красноватый грейпфрут.
— Это могло случиться с кем угодно. - прошептал я краем губ Джин.
— Да. Но почему-то случилось именно с нами.
Судьба довольно переменчива: плохие дни чередуются с очень плохими. Вот такая всегда. Все свои гребаные шестнадцать лет. А ведь я только подросток. КАКИЕ ПОВОРОТЫ СУДЬБЫ БУДУТ ДАЛЬШЕ?
–Чего вы стоите все? Побежали. Нам надо искать какое-нибудь противоядие, что-то я не хочу умирать. Пошли!
– Уже можно?
–Да, вон все хлынули! Давайте!

Отныне я буду запоминать все детали за день, чтобы под конец дня записывать.

Мы начали бежать со всей дури не пойми куда. Видимо у многих была какая-то паника и страх, я не чувствовал ничего. Я не боялся смерти, наверное, потому что по мне никто не будет плакать и нет тех, ради кого я буду жить. Даже те же друзья могут забыть меня спустя какие-то сутки. Я люблю жизнь, но в то же время абсолютно не боюсь смерти. Даже если я умру тут, в этой замечательной роще, в этом зеленом городе, я буду безмерно счастлив. А ведь это очень важно оставаться счастливым, когда тебя предостерегает смерть.

– Смотри, там столько красивых цветов, быстрей! – крикнула Грейс, с каким-то забавным тоном в голосе, которого я раньше не слышал.
– Вау, это не такое уж и плохое место. Это ли не рай? – пошутил Билл
– Мне кажется, что я словно во второй раз родился, нет, не во второй, в первый. Это волшебно.
– Хах, - засмеялась Джин своим писклявым смехом. – Я так люблю, когда тебе что-то нравится, Тим

Я действительно всегда был очень придирчив ко всему и мне очень редко по-настоящему что-либо нравилось. Я не знаю, куда соотнести это, к минусам или к плюсам. Ведь если человек разбрасывается своими чувствами направо и налево, то вскоре от него ничего не останется и его будут считать разнузданной шлюхой. А если человеку нравятся тщательно подобранные вещи, то это уже нормально. Ну не может же нравится все! Я считаю таких людей немного странными.

– Сделай мне венок из одуванчиков, Тим, - попросила меня Джин.
– Но я ведь не умею.
– Я тебя научу – ответила она с кокетливым взглядом.
Она собрала множество прекрасных цветов и положила на один из цветов накрест второй, стебельком второго цветка, кажется, этот цветок назывался Лантана, она обхватила стебелек первого и начала укладывать его вдоль первого стебелька. Джин сделала его так быстро, что я даже не мог представить, насколько это легко. Она надела его мне на голову и я почувствовал какую-то щемящую тоску, внезапно пришедшую ко мне. Я подумал, что мы с Джин неплохо бы смотрелись вместе. У нее были кристально-русые волосы, серые глаза и такие замечательные губы, которые всегда хотелось засосать. А ее волосы, я готов был утонуть в них, а когда я в них копошился, то ощущал что у моих бабочек в животе начиналась эйфория.
И все-таки я знал, что мы никогда не будем вместе. Она лишь моя подруга. Да, я знал, что она тайно влюблена в меня и пытается это скрыть в себе. И я в то же время был влюблен в нее, но не как в девушку, а как в прекрасное создание, которое порождало внутри меня что-то необыкновенное, еще не открытое. Я не хотел, чтобы эта френдзона превращалась в нечто большее.

–Ты выглядишь грустным. - сказала Джин
–Так и есть
–Что-то случилось? Я что-то сделала не так? Или ты из-за того, что творится вокруг?
–Это мои бзики, ты же знаешь, я всегда ловлю моменты, чтобы погрустить. Не обращай внимания.
– Ладно, Тим. Теперь твоя очередь сделать мне венок, можно я сама выберу цветы?
—Конечно, я доверяю тебе и твоему выбору. Ты всегда делала самые лучшие подарки мне на день рождения.
–Потому что я старалась выбирать с душой. Ладно, я возьму эти три цветка, держи, а теперь делай. Ты же запомнил?
–Конечно, у тебя получилось очень хорошо. Не знаю, смогу ли я так же.

Она выбрала Миддлемист, Кокио и Ирис. Она как всегда сделала отличный выбор, ибо среди этих цветов был мой любимый сорт - Миддлемист. Меня всегда удивляли эти аккуратные формочки, будто бы собранные по лепесточку. Я всегда вдохновлялся, когда видел их, несмотря на то, что видел всего-то три раза в жизни.
Я очень хорошо разбирался в цветах, благодаря Биллу. Мы всегда сидели с ним за одной партой на уроке биологии и он, не слушая учителя, рассказывал мне все подробнее и понятнее, чем она. Этим я был ему действительно благодарен.
Мы вместе делали венок для нее, это было настолько тепло и трогательно, что я чуть ли не пустил слезу.
Я влюблен в нее.

–Побежали, нас зовут кушать - издали крикнула Дарси, недавно затерявшаяся в толпе.
–Мы уже идем - лениво ответил я.

Я еще не слышал новости, чтобы кто-то умер, хотя нас этим запугали. Может это какой-то неудачный розыгрыш? Хотя меня все устраивает. Я не скучаю по родителям. Они всегда были увлечены своей работой и все свое короткое свободное время уделяли моей младшей сестренке. Я не ревновал, просто иногда хотелось тоже почувствовать этот ласковый поцелуй от мамы утром, поиграть с папой в водяные пистолеты. Я всегда чувствовал себя чужим, но я не хочу их ни в чем винить, ибо они меня всегда кормили и поили. И иногда даже давали деньги. Кто знает, может они сейчас волнуются, почему меня уже вторые сутки нет дома? Но мне нет разницы. Разве что мне хотелось бы еще увидеть свою сестренку Бонни. Я всегда ее называл Рапунцель, в честь персонажа одного из диснеевских мультфильмов. У нее тоже были белые длинные волосы и яркие-преяркие глаза, которые излучали добро. Рапунцель...Она всегда приходила ко мне, когда я спал и ложилась рядом со мной в своей пижаме с фиолетовыми пони. Наверное, она единственная, кто скучает по мне и по ком скучаю я. Надеюсь, я сумею еще раз посмотреть в ее глаза, цвет которых, подобен цвету луны в бескрайнем небе.

–Эй, смотрите! Опять тот мужик идет, - сказал Билл удивленно.
–Что ему опять надо? Снова запугивать? Придурок. –ответила Грэйс, поправляя прядь своих черных волос.
–Точно, придурок. - подхватила Дарси.

Тот главный белец опять же встал на трибуну и начал свою речь:
–Итак, как оказалось никакой болезни тут уже нет. Разве что в определенных местах, но мы не собираемся вам говорить в каких. Это ваша жизнь, мы не будем вам помогать. Несмотря на это, вы все равно остаетесь тут и делаете, что угодно. Мне нравится наблюдать за вами. Приятного аппетита.

Все это мне показалось странным. Если они не хотят, чтобы мы все умерли, то что им от нас надо? Хм.

На следующее утро я проснулся рядом с Джин и понял, что обожаю запах ее шеи. На нас были надеты те венки и это делало мое утро еще милее.
–Ты уже проснулся?
–А ты не видишь, что я уже с открытыми глазами? Хах.
–Тим, не люблю твой сарказм, особенно с утра. С утра меня бесит все.
–Месячные?
–Нет, просто бесит.
Наш диалог с Джин был какой-то раздражительный, но я не стал обращать на это внимания, я любовался первыми лучами солнца и пробежавшему на мне солнечному зайчику, который отражался от блестящего значка на скафандре бельца. Зачем они до сих пор их носили? Ведь сами же сказали, что нет никакой инфекции. Странные они.
–Просыпайтесь, просыпайтесь. Просыпайтесь! Кому говорю? - закричал этот главный белец.
–Да что ему надо? Поспать не даст, сукин сын. - широко зевая, промолвил Билл.
–Интересно, чего теперь? Внезапно в этой роще они нашли яйца зарождающегося бразильского паука?
–Опять ты со своими биологическими знаниями…

Итак! - начал свою речь этот надоедливый старикашка, хотя вроде и не старикашка он. –Сегодня мы раздадим каждому из вас книги, на каждом листке будет одна цитата. Эта книга будет служить вам подсказкой, я не могу вам сказать чем, вы просто должны открывать наугад любую страничку и вдумываться в каждую цитату. Каждая из них напечатана не просто так. На этом всё. Спасибо.

Нас выстроили в колонны и всем дали по одной книге. Они тоже были белые и заголовок был у всех книг одинаковый "Косинус жизнь минус синус смерть."
–Может это наш бывший учитель математики все это придумал, после того как мы написали на него заявление? Ахахах. - пошутила Грэйс.
Все засмеялись.
–Знаете, вся эта затея вызывает у меня двоякое чувство: с одной стороны, за этим очень интересно понаблюдать, а с другой стороны, не хотелось бы оказаться жертвой этой затеи. - с задумчивым выражением лица сказала Джин.
–Во всяком случае добром это все не кончится. - подхватила Дарси.
–Да ладно вам, давайте представим, что мы в каком-то сериале? Давайте? Вот ты Джин, помнишь сериал "Умри и не воскресни"? Помнишь, как девушка, не помню ее имя, была украдена какими-то психами, но в итоге влюбилась в одного и они вместе даже убили остальных. Его друзей. Я это веду к тому, что даже из самой ужасной череды событий можно сделать выигрышную. Просто надо обладать талантом и верить, а не ныть.
–Тим, ты иногда так сказанешь, что все раскроют свои рты и будучи, к примеру, копирайтерами, станут арт-директорами.
–Я надеюсь, это можно считать за комплимент.

–Хватит вам этих рассуждений, глубоких мыслей, давайте откроем книгу, как нам говорили? Откроем первую попавшуюся страницу? - предложила Грэйс.
–Давайте, только может проверим перед этим у всех ли одинаковые цитаты? Открывайте все первую страничку.

Мы проверили первую цитату и у каждого из нас оказалась разная. Получается, у всех, у всех детей разные книги. Может они имели в виду, что у всех своя судьба и ни у кого она не бывает одинаковой? Да, к чему догадки? Открываю страничку.

"Даже художники устают рисовать. Даже художники тоскуют от своих же творений"

Мне попалась эта цитата. Я долго думал, чтобы это могло значить, но оставил это дело. Будущее расскажет и покажет все подробней. А может бред это все? Может нам дали эту книгу, чтобы мы докапывались до той главной мысли, что дается в цитате и сами выстраивали себе все под нее? К сожалению, ни на один вопрос я сейчас не найду ответа.
Ну ж тоже, не буду углубляться в размышления. Не буду думать о цитате. Наслаждаться жизнью - это именно то, что сейчас и именно то, что в данный момент можно словить всего лишь протянутой рукой.

Я перестал думать над этой цитатой. Но мои нервные клетки, отвечающие за память, были определенно против меня.
–Эй, Тим, че у тебя попалось? –спросила Дарси
–Какая разница? Все равно это никакой роли не играет..
–Ну ладно, а я скажу. У меня попалось "Жить крест-накрест плохо, любить крест-накрест хорошо"
–Твоя цитата страннее, чем моя.
–Интересно, а что будет дальше? Какие приключения нас ждут?
У Билла был такой вид будто бы он упал в лужу с бензином и его волосы впитали все это. И пока я думал над этим, он что-то бормотал мне, а я с внимательным лицом кивал ему.
–Тим, ау?!
–Что?
-Куда ты все глядишь?
–Никуда.

Я любил ставить людей в тупик, чтобы они терялись в догадках, а я смотрел на их любопытные лица и смеялся, закрыв губы рукой. Я обожаю закрывать губы рукой, а особенно это помогает в тех случаях, когда выскакивают новорожденные прыщи из жирной кожи прям в области надгубья.

–Пошлите обедать, нас уже зовут к столу бельцы.
–Уже идем.

Сегодня на обед была рисовая лапша, заправленная сырным соусом. Выглядело очень аппетитно и мои глаза уже проголодались, увидев это блюдо.

–Эй, ты что не ешь? -спрашивает Джин, положив свою руку мне на ногу. Я думал, что поцелую ее прямо там.
–Аппетита нет.
–Тогда, я тоже не буду.
–Джин, что это с тобой? Ты не обязана повторять все за мной? Ешь!
–Не хочу. Не хочу и все.

Джин умеет удивлять. Она не относится в ряд предсказуемых людей. Например, когда мы отмечали новый год в гостях у Грейс, она пришла в костюме Пасхального Зайчика, в то время, как мы были одеты в новогодние. Я был дерьмовым Сантой в ту ночь. В прямом смысле дерьмовым, ибо перед тем, как прийти к Грейс за мной погнались уличные собаки и я, убегав от них, споткнулся о камень и вляпался в дерьмо! Черт возьми, каким же надо быть неудачником, чтобы в новогоднюю ночь стать Каловым Клаусом. В общем, я имел в виду, что Джин нас всех удивила, а меня даже и впечатлила. С того дня я стал уделять ей больше внимания, чем другим.

Пока все ученики или так сказать "заложники" этого, пока еще непонятного эксперимента ели лапшу, мы с Джин обсуждали белую книгу.
Она сказала, что при первой же возможности сожжет эту книгу. Аналогично.
В один миг мы обернулись и увидели сотни учеников, которые сидели, уткнувшись лицом в тарелку. Сидели, видимо, без сознания. В их числе были и Билл, и Дарси, и Грэйс, и парень, от которого тащились все старшеклассницы, потому что он играл в бейсбольной лиге школы, и неформалка, которая может есть соленые огурцы с гречневой лапшой и жевать резинку одновременно. Все. ВСЕ СИДЕЛИ БЕЗ СОЗНАНИЯ.

Меня отвлекла дрожь, которая шла из рук Джин. Мы оба не знали, что делать. На данный момент нас осталось двое.

Стали появляться тучи, с утрa зaвисaвшие далеко за горизонтом, они потемнели, нaбухли и пролились коротким сильным дождем, водa в некоторых местах срaзу же поднялaсь шaпкой грязной пены. Странно, раньше я не замечал всего этого. Я почувствовал какую-то пустотелость.
Складывалось ощущение, что я сейчас один в замкнутой комнате со скрипучей кроватью, на которой невозможно лежать и с маленькой щелью наружу. Мне просто не хватало воздуха.
–Ти...Тиммм...Ты понимаешь хоть что-то? Тттты понимаешь, что сейчас происходит? - Джин еле сказала это, заикаясь с испугом в ее ярких глазах.
–Нет, но я понимаю, что надо бежать. Не знаю куда, но надо бежать.
–Но мы же... мы же не оставим их? - спросила Джин, указывая на Билла, Дарси и Грейс.
–Они справятся сами. Для бельцов все идет по плану, кроме нас, мы не поели. Мы не отравились. Мы не спим в тарелке с лапшой. Если они увидят, что мы не спим, они нас убьют.
–Ты меня убедил, давай....
–Тихо! -перебил ее я. – Бельцы уже идут, притворимся спящими в тарелке.

Мы сидели тихо, еле-еле дыша. Мне было неприятно быть измазанным лапшой с сырным соусом, хотя пахло вкусненько.
–Отвезите всех на склад. - я распознал голос главного бельца. Зачем нас на склад? Какой склад? ЧТО ПРОИСХОДИТ?
Внутри меня бушевала паника, но я держался изо всех сил из-за Джин.

Нас всех отнесли на каких-то тачках в огромную комнату, где не было ничего, кроме тускло мерцающих лампочек, висевших по пять рядов, в каждом из которых было пять широких светильников. Точно такие же были у нас в школе. СТОП! Так это же и есть наша школа: остатки обоев, на который мы копили деньги всеми классами, написанная моим одноклассником надпись "LIVE FAST DIE YOUNG" фиолетовым маркером и шрифтом граффити. Так зачем нас привезли обратно? Зачем убрали с комнаты все до единого? Я был в смятении. У меня было куча вопросов, но я разговаривал лишь со своим внутренним голосом. Я делал это всегда, секунда в секунду. Мой внутренний голос - это единственное, кто или что спасало меня во всех ситуациях. Мне кажется, что каждый человек разговаривает со своим внутренним голосом.
Теперь-то мне и в голову пришла та цитата:"Даже художники устают рисовать. Даже художники тоскуют от своих же творений"
Бельцы отвезли нас на заброшенную рощу и, так как не нашли там инфекции, привезли нас обратно. Их план не состоялся в полной мере. И следовательно они "устали рисовать."

Неожиданно для себя я уснул, но когда проснулся уже нашел себя привязаным веревкой к стене. Великолепно. Я открыл глаза и увидел сотни детей, которые были привязаны также. Половина из них плакали, половина спали. Я закрыл глаза. Мне вспомнился прелестный уголок, куда я случайно забрел несколько недель назад. Высоко на скале, прилепившись к горному склону, стоял узкий старинный дом прямо около маленькой речки. Я был там один раз, но то ощущение, которое я испытал там оставалось до сих пор. Что-то родное и свежее. Мне хотелось зайти в тот дом, но я вовремя вспомнил, что пора собирать грибы.
Джин была привязана в другом углу, что очень расстроило меня. Правда мне было приятно разглядывать ее сонное лицо, ее закрытые глаза с темно-пепельными ресницами, ее вдыхающий воздух нос, ее выдыхающий воздух рот, ее аккуратно выщипанные брови. На самом деле в ней было прекрасно все, но я никогда не смог бы полюбить ее. Я бы смог ради нее спрыгнуть с вертолета, съесть любого насекомого, вот только любовью это не назвать. Это самая высшая степень френдзоны. И мне этого вполне хватает.
–Псс! ПСС! -отвлек меня от мыслей Билл
–Что тебе?
–Что со мной случилось? И как я тут оказался?
–Ты поел, ты отравился, ты уснул, ты привязан к стене. Что-нибудь еще?
–А что с нами сделают?
–Мне что, пойти спросить у этих террористов?
–Извини.

Ненавижу, когда он извиняется и делает виноватое лицо. Ненавижу, когда он извиняется не в тему.

–Может попытаемся развязать?
–Ты видимо насмотрелся фильмов, но на вряд ли у нас получится развязать веревки ловкостью рук или с помощью ножа или зажигалки, потому что у нас их нет.

Я осознал, что я тоже насмотрелся фильмов, ибо у меня бы не было столько знаний об этом.
–Ну...Думаю, стоит попробовать!
–Веревки прочно завязаны, у нас на вряд ли получится!
–Тихо! Бельцы идут. - крикнула какая-то девочка, сидящая слева от меня.

Только потом я узнал её. Это было очень странно, что она со мной заговорила. Такие девочки обычно встречаются с самыми популярными и она никогда не обращала на меня внимания, несмотря на то, что я всегда был в окружении девушек. *Минутка хвастовства*
Белец был один и он приближался в нашу сторону.
–Я услышал ваши разговоры...Прекрати это, иначе они вас убьют.- сказал белец и показал пальцем в сторону двери. Видимо остальные бельцы были там. С другой стороны двери.
–А вы? Вы нас не убьете?
–Нет. Я выпускник вашей-нашей школы. Они меня тоже похитили и велели служить им, иначе убьют. Они искренне думают, что я им верен.
Этот белец пленял своей не то красотой, не то обаянием. У него были светло-русые волосы, челка, аккуратно уложенная в правую сторону, были зелено-голубые глаза с антрацитовым отблеском. Именно блеском.
Он улыбался нам и из-за этой улыбки, я почувствовал себя маленьким сиротой, который разбил каленку, откуда хлынет кровь и который ждет хоть чью-то помощь.
–Вы..Вы точно нас не обманываете? -с неким презрением спросил я.
–Нет. -ответил он, покрестив сердце.
–Сейчас сидите тихо, мне надо сообщить другим бельцам о том, что я смогу присмотреть за вами всеми сам. Будем надеяться, что они мне доверятся.
–Спасибо и удачи. -не отрывая своих глаз от его глаз ответил я.
Удачи. Она сейчас очень нужна.

Мы ждали его около 10 минут и, наконец, он подошел.
А я уже думал, что не услышу его прокуренный, хриплый голос, от которого у меня происходит слуховой оргазм. Я хочу, чтобы он разговаривал со мной всегда.
–К сожалению, я не могу вас выпустить отсюда, потому что они на каждом шагу. Но я смогу вам приносить все, что вам угодно. Делать, все что хотите, в пределах разумного, разумеется.
–Для начала развяжите наши руки, пожалуйста. – донеся голос со стороны. Это был голос 12-летнего мальчика, я его редко видел в школе и сейчас я заметил его мешки под глазами. Бедняга.
–Я развяжу пятерым из вас, а вы развяжите остальным.
В числе этих пятерых был и я. Этот белец уделял мне внимания больше, чем всем остальным. И это было действительно приятно.

–Ты сказал, что можешь делать все, что угодно, правильно? Я хочу к маме. - прошептал через слезы недоученик первого класса.
–Прости, дружище, но этого я сделать не могу. Ваших мам забрали в другую сторону города, но не бойтесь, они не посмеют тронуть их, пока живы вы все.
Пока живы вы. Пока живы вы. ПОКА ЖИВЫ ВЫ. - повторял мой внутренний голос.
Это звучит неутешительно для меня. Да и для того ребенка тоже, он начинает плакать снова.
Все уже настолько привыкли к вою и слезам, что даже не обращают на это внимания. Но я подошел и положил его головку к своему сердцу, меня всегда успокаивал стук сердца. Один стук. Два стука. Три. Четыре. Пять. Это как успокоительное, это как считать овец перед сном, это как колыбельная.
Ребенок успокоился.
Нас пятеро, освободившихся от веревок, и мы освободили руки всем остальным.
–Ну наконец-то, а то я не могла это терпеть уже. Даже шрамы от веревки остались.-ворчливо сказала Грэйс.
–А мне понравилось, я представлял, будто бы я и моя грудастая девушка играем в ролевые игры. И я ее заложник, а она моя царица. Арррр.
–Билл, ты мудак! -сказала Дарси, а затем отвернулась от него.

–Тсс, разговаривайте потише, белые, конечно, разрешили вам развязать руки, но не больше. За вашу болтавню они мне голову отпилят! Потише, прошу!– сказал тот самый милый белец, у которого я даже имени не спросил.
Он называл их "белые". Хах.

–Слушай, я забыл спросить самое главное, как тебя зовут?
–Меня зовут Эрнест, но называй меня пока что Денни, чтобы белые не понимали, что это я.
–Почему именно Денни?
–Первым в голову пришло, называй как хочешь! Кроме Эрнест.
–Я буду называть тебя Барт. И нет, я не насмотрелся Симпсонов. Мне просто очень нравится это имя.
–Хорошо, а тебя Тим?
–Да. Откуда знаешь?
–Говорил же, что слышал вашу болтовню, поэтому будьте потише.

Я пошел в сторону Джин и обнял ее крепко-крепко. Было такое ощущение, что я не видел ее сотни лет. Это все из-за запаха ее шеи, когда я его долго не чувствую, то забываю про всё на свете.
–Я тебя люблю.
–Ты сказал это? Или мне послышалось?
–По-дружески.
–Я так и знала!
–Ну мы можем по-дружески поцеловаться, если ты не против?
–Дерзай тогда, глупый.
Я укусил ее сочные губы, сделал вдох через них: блистающих, алеющих, трепещущих. Наши языки сплелись друг с другом. Я почувствовал, как ее слюна слияется воедино с моей и это не было противно, это было приятно. Мы медленно сокращаем диафрагму, выдавливаем воздух из себя через этот мимолетный, но чувственный поцелуй и заканчиваем. Мы всегда дружили в губы. Дай Бог такую дружбу всем!
–Эй, может не при детях? -будто бы с ревнивым взглядом сказал Барт.
–Иди ты.
–Не забывайте, кто я. Я не ваш друг.
Этот проклятый Барт умел пугать так, что округлялись глаза! То он с нами по-дружески, то по-вражески, фиг поймешь. И все же мне хочется зaдaть ему вопрос, я пока не придумал какой. В этой новой пусть и пятиминутной aтмосфере легкости все кaжется возможным. Или невозможным, точно не знaю.
–Как они тебя украли?
Нa его лице тут же возникaет знaкомое тревожное вырaжение:
–Мне было 14. Родители уехали к бабушке, потому что она было сильна больна, а это было время Хэллоуина и я попросил их оставить меня дома, я был достаточно самостоятельным и они разрешили мне остаться одному. Они около часа рассказывали мне о том, чтобы я не открывал дверь незнакомцем, а если приходили дети, одетые в костюмах для хэллоуина, то бросать конфеты через щель в двери. Когда они ушли, я уже заранее пригласил к себе знакомую девочку, Молли, она мне очень нравилась и отпросилась у родителей ночью под предлогом "попугать соседей". Она была великолепна даже в страшном макияже. Ее голубые глаза привлекали к себе все внимание, а длинные волосы песочного цвета были неряшливо собраны, что мне еще больше нравилось. Когда она зашла, мы пошли на кухню и она предложила заварить нам чай с бергамотом, как тут же зазвонила дверь. Я помнил, про то, что нельзя открывать дверь незнакомцем, но там были крики девушки..
–Откройте, прошу, меня преследует маньяк, откройте прошу!
Я растерялся и так как всегда отличался от других милосердием, без раздумий открыл ей дверь. Уже дальше я очутился в твердой кровати и надо мной стояли "белые". Оттуда все и началось.

–Ничего ж себе история, а куда делась та девочка?
–Я не знаю, тогда я был полностью опустошен. Мне не было дела до всего того, что происходило. Меня интересовало одно: где моя Молли? Неужели она не допила чай с бергамотом?
–Я думаю, она жива. Ты ее еще увидишь, обязательно.
–Это утешение, но я сделаю вид, что поверил.

О ГОСПОДИ. Я НЕ УМЕЮ УСПОКАИВАТЬ ЛЮДЕЙ. - внутренний голос.

В комнату ввалился дюжий парень. Тоже белец.
–Эрнест, тебя зовут. Срочно. -сказал он.
–Уже иду. Тим, я скоро вернусь - прошептал Барт мне.

–Хм, забрали твоего дружка, Тим. На этом всё? Больше нет рыцаря, который нас спасет? Эх, а я почти ему поверила. -снова ворчала Грэйс. Мне хотелось вмазать ей ладонью по щеке, чтобы она заткнулась.

ДЕВУШЕК НЕ БЬЮТ! - внутренний голос.

–Грэйс, может ты перестанешь шутить? Мы тут не в игрушки играем. Надо надеяться хоть на какую-то помощь, даже самую мелкую. А тебе лишь бы сострить. Я уверен, он скоро вернется, ведь обещал же.

Признаться честно, я начинаю любить эту странную задумку бельцов. Я понимаю, что если бы не все это, то никто бы из нас не знал, насколько ничтожны мелкие проблемы с глобальными, под глобальными я подразумеваю смерть. Смерти боятся все.
Я вспомнил, то, что у меня в рюкзаке (выданного бельцами еще на зеленой роще) осталась та книжка с цитатами. Косинус жизнь минус синус смерть. Мне захотелось открыть ее и прочесть еще одну цитату, та ведь сошлась с реальностью.
Я открываю на угад, держа двумя пальцами переплет, мне попадается страница 48. Там написано: "Люди - это так забавно, в каждом из них своя вселенная, но они люди и им не до неё."
О БОЖЕ! КАКАЯ ОХ***НАЯ ЦИТАТА! А ГЛАВНАЯ ПРАВДИВАЯ. - внутренний голос.
Этот внутренний голос всегда лезет впереди меня. Я слово - он два, я ничего - он слово.
Я еще подумаю, чтобы могла значить эта цитата. Может нам надо обратить внимание на свою вселенную? Я еще подумаю, да.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: