Сделай Сам Свою Работу на 5

Методы обучения и предварительные условия





В; Есть ли, согласно суфиям, какое-то знание о различии между обучением и обусловливанием; и знают ли люди, намеревающи­еся учиться, чего они хотят?

О: Люди обусловливаются не только преднамеренным внушени­ем, но и системами, апологеты которых сами не осведомлены о необходимости принимать меры для предохранения от обу­словливания. Людей так же обусловливает совокупность опыта. В большинстве человеческих обществ единодушие достигается посредством некоторого нераспознанного процесса обусловли­вания, причем фактически все общественные институты могут быть ветвями этого процесса.

В этой информации нет ничего ни нового, ни непременно возбуждающего. Но она существенна. Новое в этом то, что она была четко и эффективно раскрыта в научных работах на Западе, особенно в период с конца Корейской войны. Если вы не знали вышесказанного или не верите в это, то вам или надо принять это в качестве рабочей гипотезы, или отложить все попытки заниматься другими вопросами до тех пор, пока не усвоите информацию по данному вопросу из общедоступных источников. В последнем случае ваша базовая информация неполна, и ваша перспектива прогресса в высших областях так же ограничена, как если бы вы пытались стать ученым, оставаясь при этом неграмотным.



Определенные традиционные системы обучения непрерывно сохраняют знание о факторе «обусловливания через окружаю­щую среду». Сутью этих систем является:

(1) подчеркивание факта обусловливания для того, чтобы восстановить равновесие, нарушенное им;

(2) обеспечение такими формами занятий и та­ким группированием людей, в котором обусловливание не может действовать легко.

Ни одна из этих систем не отрицает ценности обусловлива­ния для определенных целей, однако сами они его не исполь­зуют. Они не пытаются разрушить механизм обусловливания, на котором, на самом деле, так многое в жизни держится.

Вот первый урок: люди, которым впервые показывают, как их взгляды являются продуктом обусловливания, склонны пола­гать, весьма грубым образом, что кто бы ни говорил им об этом, сам выступает против обусловливания или предлагает что-то с ним сделать. Что, однако, делает любая законная система – это указывает на то, что обусловливание есть часть социаль­ного окружения и что его путают с 'высшими' вещами только тогда, когда учение выродилось и ему приходится заниматься 'дрессировкой' учащихся.



Второй урок заключается в том, что большинство людей в любой группе может быть обусловлено, если группа фактически произвольная: несклонные к обусловленности группы могут быть созданы только посредством отбора людей, которые сочетаются таким образом, что помогают разрушению этой тенденции.

Услышав это, люди склонны автоматически предполагать, что это – доктрина элиты. Но такое предположение принимается ими только потому, что они ничего не знают об этом процессе и его основах. Основная цель – объединить людей, которые могут избежать обусловливания, с тем, чтобы в их среде могло иметь место развитие, которое затем может охватить более широкий круг людей. Оно никогда не может охватить большое число людей непосредственно.

Многие люди, впервые услышав, что обусловливание есть мощное, нераспознанное и духовно неэффективное развитие, ре­агируют другим, равно бесполезным образом. Они полагают, что поскольку обусловливание присутствует во всех известных им институтах (в том числе тех, которые они высоко ценят), то оно всегда должно быть существенной частью. Это происходит только потому, что они не желают смотреть в лицо тому факту, что лю­бой институт может быть поражен опасной для него тенденцией. Это не то же самое, что сказать, что институт основан на ней.

Когда люди собраны вместе, чтобы подвергнуться воздей­ствию материалов, которые создают непреодолимые трудности для обусловливания или не задействуют его, они всегда будут склонны испытывать неудобство. Это происходит потому, что они не получают из этих материалов стимулов, к которым при­выкли как люди обусловленные. А поскольку у них обычно отсутствует полное восприятие того, что есть в этих материалах, (и поскольку как раз характерной чертой обусловливающих мате­риалов является то, что они могут маскироваться под независимо добытые факты), такие люди не знают, что делать. Решением этой проблемы, которое они будут склонны принять, будет не­которого рода рационализирование. Если они не получают при­вычных стимулов эмоционального рода, они будут рассматривать новые или тщательно отобранные материалы как 'пресные'.



Это следующий урок. Каждому следует ясно понять, что порочный круг должен быть где-то как-то разорван. Иногда заменять одно обусловливание на другое нелепо. Обеспечивать людей того рода стимулами, к которым они привыкли, может быть неким общественным или социальным делом, но никак не обучающей деятельностью высшего порядка.

К сожалению, люди воспитаны так, что в их представлении настоящее упражнение – это то, что, грубо говоря, трудно по­нять или сделать. В результате, они часто выражают готовность пожертвовать деньгами, физическими усилиями, временем, ком­фортом. Но если их попросить, скажем, не встречаться, или пожертвовать вниманием учителя, то они найдут почти невоз­можным вынести это, просто потому, что их воспитание было таким, что они ведут себя как наркоманы. Они, может быть, хотят приносить жертвы или прилагать усилия, но только такие, какие были приучены считать жертвой или усилием. Однако, 'стилизованное усилие' – это не усилие вовсе.

К глубочайшему сожалению, они не знают, что та система, к которой они были приучены, при всех обстоятельствах (если они пристрастились к ней так, как мы только что описали) уже выполнила свою оптимально возможную развивающую функцию задолго до того, как мы, вероятно, встретимся с ними. Она стала теперь пороком, обрядом или обычаем, которые они не могут распознать как таковые.

Необходимым предварительным условием продвинутой фор­мы обучения является то, что участники должны быть подгото­влены подвергнуться его воздействию, а не только воздействию какой-то пародии, дающей им пищу низкого уровня, к которой они привыкли.

По сути это более высокая ступень, чем любое заучивание наизусть, или натаскивание, или переиначивание слов, упраж­нений или теорий. И, в своем роде, это вызов. Смогут ли участники действительно войти в область, где не потворству­ют их фактически более грубым желаниям и автоматическим реакциям, или нет?

Если не смогут, то они исключат себя из Учения.

Для того чтобы стать подходящим, претендующему на звание ученика нужно самому «разобраться в себе». Претендующим нужно изучить себя и понять, не используют ли они свою учебу просто для того, чтобы удовлетворить свои социальные желания, или личные психологические цели, или обусловить себя. Им также следует сообщить тот простой факт, что, например, если кричать «Я должен пробудиться!» достаточно часто, то это усыпляет. Если их чувство силы подпитывается, например, предположением, что они занимаются чем-то таким, чего другие не знают, они далеко не продвинутся. Если они получают какое-то личное удовольствие или извлекают какую-то выгоду, 'обучая' других, они не научатся больше ничему. Если они рассчитывают только на их учебное сообщество или, главным образом, на своих друзей, или на какое-то место, куда приходят раз или два в неделю или месяц, они далеко не продвинутся.

Часто обучение путают с социальной или мирской функ­цией. Помогать или развлекать – это обязанность социальная, а не эзотерическая. Как человек, вы всегда имеете социальные и гуманистические обязанности. Но вы не обязаны заниматься врачеванием; в самом деле, вы, может быть, гораздо меньше подходите для этого, чем почти любой обычный профессиональ­ный врач.

Проведя некоторое время в фактически любой религиозной, философской или эзотеристской группе, или даже почитав ее литературу, невозможно не увидеть, что, из-за игнорирования этих проблем, большое число вовлеченных в нее, возможно и не по своей вине, людей использует эти формы в узко ограни­ченных социологических или психологических целях. Неверно, что их духовная жизнь в этих группах правильна. Их социальная жизнь неадекватна – вот это верно.

«Как наверху, так и внизу». Как в обычных житейских делах может быть неэффективность или путаница в том, что касается целей, точно также они возможны и в подходах к высшему знанию. Может быть поначалу вы сумеете двинуться к высшим целям при помощи приемов и теорий более низкого уровня, но вы не сможете идти к ним, потворствуя сиюминутным личным интересам.

Вы должны удовлетворять ваши личностные интересы где-нибудь в другом месте. В развитых обществах более чем достаточно институтов, предоставляющих отдушины такого рода. Убедитесь, что ваши профессиональные, коммерческие, соци­альные, психологические и семейные потребности удовлетворе­ны в обществе, к которому вы принадлежите. То, что у вас осталось – вот та часть, с которой можно общаться посредством специализированных методов, доступных тем, кто владеет все­сторонним и законным традиционным знанием, и кто обладает средствами для сохранения его.

Это то, чем вам надо заняться прежде всего. Большинство людей пытается выполнить что-то другое, и не имеет значения их представление о том, что они делают. К счастью, это нетрудно распознать, приложив достаточно искреннее усилие.

В обычной жизни, если вы думаете, что ваша семья – это в большей степени некое коммерческое предприятие, люди укажут вам, что вы заблуждаетесь. Если вы думаете, что главное в вашей профессии – это социальные цели, люди вскоре вас поправят. Пора, чтобы и в этой области вас правильно проин­формировали. Вы должны знать, или узнать, различие между встречами для того, чтобы научиться чему-то и познать что-то на опыте, и встречами для того, чтобы получить эмоциональные стимулы, или испытать свой интеллект, или получить социальное ободрение.

Нет ничего вредного в социальной составляющей челове­ческих отношений, отнюдь. Но когда нарушается равновесие, и человеческие контакты становятся предлогом для социального контакта, вы не намерены учиться, и не имеет значения, с ка­кими материалами вы работаете. «Должная пропорция» – это скрытое искусство учителя.

Повторяющийся в разные эпохи, в разных культурах бур­ный рост внешне различных школ высшего обучения обязан в большой степени необходимости избавления истинных тради­ционных учений от автоматизма и социально-психологическо-развлекательных функций, которые регулярно и глубоко вторга­ются в них и, большей частью, в конце концов овладевают ими.

К примеру, определенные физические и умственные упраж­нения, имеют чрезвычайную важность для продвижения высших функций человека. Если они практикуются людьми, использу­ющими их в эмоциональных, социальных или гимнастических целях, то для таких людей они не будут действовать на более вы­соком уровне. Они становятся просто средством для избавления от излишней энергии или успокаивания чувства разочарова­ния и безысходности. Практикующие, однако, сплошь и радом принимают свои субъективные переживания за 'нечто высшее'.

Именно по этой причине законные традиционные высшие учения бережно относятся к своим материалам и упражнениям. Никто, выполняя задание, просто не сможет (если он знает о своем задании) сделать так, что это не принесет пользу людям на требуемом уровне.

Вышеизложенную информацию следует прочесть, изучить и понять как можно основательней. Без этого едва ли возможно быть полезным какой бы то ни было группе людей, где бы то ни было, кроме как социально или узко психологически, и не имеет значения, какие при этом используются теории, системы или упражнения.

Где есть идеология, обусловливание и внушение, там прив­несен механический элемент, который вытесняет фактор вос­приятия реальности высших измерений, связывающий высшие функции ума с высшей реальностью.

Суфийский опыт познания предназначен поддерживать гар­монию и близость с Реальностью, в то время как механические системы фактически отдаляют людей от нее.

КТО СТОРОЖИТ ОДЕЖДУ

Атгар в Сказаниях о святых рассказывает историю о великом суфии Хабибе Аджами, который оставив на берегу свою одежду, вошел в реку помыться. Мимо проходил Хасан из Басры и увидел это. Подумав, что кому-то надо присмотреть за этим имуще­ством, он остался сторожить его до тех пор, пока не вернется Хабиб.

Потом Хасан спросил у Хабиба, кого тот оставил присматри­вать за одеждой.

«Того, – сказал Хабиб, – кто поручил тебе присматривать за ней!»

Этот анекдот, предназначенный указать способ, каким дела­ются дела у суфиев, часто принимается примитивными имита­торами за образец для подражания, и они испытывают 'судьбу', оставляя вещи и пренебрегая обязанностями – с результатом, соответствующим их стадии невежества.


Горе от ‘дел духовных'

В: Как получается, что некоторым людям вовлечение в дела духовные причиняет так много горя и беспокойства. У некоторых расстраивается психика и ухудшается характер...

О: Во-первых, вспомните, что эту тенденцию отмечали и ком­ментировали во всех религиях и других системах. Каким бы респектабельным ни было вероучение, всегда найдется что-то, что сведет с ума, и еще не нашли способа, как это предотвратить. Люди горюют и сходят с ума везде и от всего.

Во-вторых, те, кто действительно сознает эту психологиче­скую проблему, всегда предпринимают попытки сократить эти вредные воздействия – вредные воздействия не процессов, а со­стояния ума страдающего, к которому процессы прививаются или применяются.

Именно по этой причине суфийские учителя стараются до­биться того, чтобы определенные ученики не брались за многие упражнения. Некоторые учителя даже настаивают, чтобы та­кие люди не совершали, например, паломничество в Мекку, которое является обязанностью каждого мусульманина. Суфи­ев, по этой причине, упрекают в «препятствовании тому, что разрешено и предписано», упрекают те, кто слишком бес­толков, чтобы понять, что, в Исламе, больным не следует делать то, что могло бы увеличить их немощь, даже если это предписано.

«Горе и беспокойство», о которых вы говорите, – следствие внутренней болезни. Это та болезнь, при которой становится хуже от всего, что приближается к ней, даже от духовных вещей, потому что, когда духовный элемент приближается к опреде­ленным формам болезни, само нездоровье искажает прибли­жающийся элемент и неправильно его использует. Вы можете убедиться в этом сами, заметив как идеально благотворная вещь, будучи использована неправильно, или в неправиль­ном месте, или с неправильными людьми, может причинить ущерб.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.