Сделай Сам Свою Работу на 5

Центральный железнодорожный вокзал, Киев, Украина





Я не знаю, что происходило у меня в голове. Во всяком случае, я не могу выразить это словами. В тот момент они не были нужными, и я вдруг почувствовал, что что-то внутри меня засыпает, а что-то просыпается ото сна.

Жо Боске

17.03.2016. 20:12.

Центральный железнодорожный вокзал, Киев, Украина

Трясущимися руками я достал из пачки сигарету, и, закурив, попытался сконцентрироваться именно на самом процессе курения, хоть на секунду забыв о том, что случилось. Вот, я уже представлял себе, как тлеет кончик этого табачного изделия, как я жадно и часто вдыхаю воздух через фильтр, дабы через несколько секунд выпустить его из своего рта, трансформировавши в дым, который содержит более ста тысяч вредных веществ. Но чёрт, мне никак не удавалось выбросить из головы ту единственную мысль, которая не покидала меня с тех пор, как я выбежал из вагона.

Меня предали.

Казалось бы, всё начиналось прекрасно, настолько прекрасно, что я должен был начать сомневаться в реальности происходящего, в его настоящих причинах и возможных последствиях.

Нет, не стоит вспоминать о том, что было, сейчас это ни к чему, как и размышления о том, как всё это произошло, данные действия нужно оставить на потом. В данное время мне нужно позаботиться о том, как выжить и скрыться, ведь никто не должен знать, что я буду делать.



- А что ты собираешься делать? – прошептал внутренний голос, будто назло задавая вопросы, на которые у меня не было даже приблизительных ответов.

Внезапно я почувствовал себя безмолвно одиноким и брошенным, примерно в таком же состоянии, как и после потери памяти. Но тогда я не знал никого и ничего, а сейчас… Сейчас я стою возле выхода из вокзала с пистолетом под курткой, пристёгнутым к левой кисти ножом и полным рюкзаком тяжёлых синтетических наркотиков, по воздействию напоминающими морфий, только в 10 раз превышающие его по эффективности. И я не знаю, куда идти, не знаю, кому верить и к тому же не знаю ничего о своей прошлой жизни в этом городе. Я точно помню карту метро, точно помню что часто куда-то ездил, куда-то ходил, помню набережную Днепра и какие-то крыши высоких домов, выкрашенных в бежевый цвет.



- Такси, такси! – произнёс кто-то рядом. – Парень, такси надо?

- Веди! – тихо произнёс я. – В цене вопроса нет.

Таксист взял меня за руку и, проводив к машине, помог залезть в салон, пахнувший какими-то духами, бензином, машинным маслом и табачным дымом.

- Куда едем? – спросил он, захлопнув дверь.

- Езжай к метро Святошино, щедро с ним расплатись и подожди пару минут, пока не уедет, - снова я услышал в голове хриплый голос. – И веди себя естественно, таксистов первыми будут расспрашивать о тебе.

- Давай к метро Святошино, там меня уже встретят, - ответил я, откидываясь на спинке стула. – Сегодня хорошо приезд обмоем, давно родных не видел.

- Хорошо, это будет стоить 150 гривен, - без тени совести произнёс таксист, заводя двигатель. – И далеко ты был?

- Да вот, на флоте служил, плавал по всем странам мира, - соврал я. – Глаза до сих пор не могут привыкнуть к этому свету, мы были на Фолклендских островах, там сейчас полгода ночь длиться, да и влажность такая, что все сосуды полопали.

- О да, слыхал я о той погоде, - таксист вообще не разбирался в географии. – А в Киеве что? Родители?

- Да нет, две сестры и брат. Родители сейчас в Донецке, я их уже проведаю позже, хочу всех из Киева с собой погостить взять. Вот мать обрадуется, мы года два не виделись.

Мы ещё минут двадцать поговорили с таксистом о морях, о плаваньях. Я бессовестно врал о корабле, о своём экипаже, о гулянках в портах и штормах в открытом океане. Наконец мы приехали, и я, достав из внутреннего кармана купюру неизвестного мне номинала, протянул её таксисту.

- Держи, сдачи не надо. Спасибо.



- Мужик, ты уверен? Это двести баксов, я просил меньше и в гривнах.

- Уверен. Только с условием, что ты сейчас поедешь, купишь цветов жене, детям каких-то сладостей и проведёшь этот вечер дома. Небось, заработался тоже, семью нечасто видишь. Ну что, обещаешь?

- Согласен, мужик! Слово даю!

- Хорошей тогда ночи, привет передавай от Игоря, - я вышел из машины и с деловым видом принялся поглядывать на часы. – Ну и где их чёрт носит?

Вскоре таксист отъехал, и я, закурив, принялся ждать новой подсказки внутреннего голоса.

- Теперь иди направо, метров триста, вдоль железного забора. Потом сверни чуть правее и иди ещё метров сто.

Я докурил и послушно отправился по маршруту, и вскоре уже был на пункте назначения.

- А теперь направо, три метра. На уровне груди нащупай кодовый замок, цифры в три ряда, ноль посредине в самом низу. Нумерация начинается с первой кнопки. Код – 0235919. У тебя есть три попытки, в случае чего замок выгорит и открыть его не будет возможным.

- А откуда мне знать, что за всё это время его никто не спалил? – мысленно огрызнулся я, но неожиданно для себя получил ответ.

- Кому надо этот старый гараж с поржавевшей дверью? Гарантий никаких нет, но тебе остаётся лишь надеяться, что первое убежище возможно использовать. Второе в таком состоянии ты не обнаружишь, а третье и подавно! Молчи и делай что я говорю.

Со второй попытки я набрал верный код и рванул на себя дверь, которая никак не хотел открываться. В ноздри сразу же ударил сырой затхлый воздух, и мне пришлось закурить, дабы хоть как-то дышать в этом помещении.

- Добро пожаловать домой, Вайс, он же Рэд. Запри за собой дверь. В левом углу от тебя лежат блоки сигарет, чуть правее от них – ящик с глюкозой для внутривенного питания и армейские сухпайки. В правом углу стоит диван. Посредине гаража лежат две автомобильные камеры, под ними люк в подземный этаж. Там же туалет и дух, в своё время ты сильно мучился, дабы сделать всё это. А теперь располагайся. Тебе срочно нужен отдых. И д, если ты ещё не понял, то я – существо из твоих кошмаров, разговаривающее с тобой в твоей же голове. Но об этом тебе ещё рано думать.

Я, даже не задумываясь о его словах, неосознанно повернул за собой тяжёлый засов, намертво забаррикадировав дверь, и, сбросив рюкзак, даже не раздеваясь, плюхнулся на диван в углу комнаты. Моему измотанному и потерпевшему от тяжелейшего стресса мозгу нужен был хороший отдых.

Несколько минут размышлений приводят меня к тому, что я уже достаю из рюкзака пакет со стерильно запакованными шприц-тюбиками, и, разрывая упаковку одного из них, снимаю защитный колпачок с иглы и вгоняю её себе в предплечье. Такой отдых будет гораздо лучшим.

 

 

Мне снова сниться странный сон. Молодой парень с заросшим рыжей бородой лицом достаёт из лежащей рядом пачки сигарету и закуривает, выбрасывая окурок предыдущей в воду. Он сидит на ступеньках у края воды и что-то записывает в какой-то толстый блокнот в белой кожаной обложке.

- Ты не мог бы оставить хоть на минуту свою философию и поговорить со мной? – спрашивает его стоящая за спиной рыжеволосая девица. – Неужели ты столь безразлично отнесёшься к моим словам?

- Да, - тихо ответил он. – Сейчас мне всё равно, так же как и было вчера, как и месяц назад. И знаешь, мне было пофиг даже тогда, когда начали завязываться наши отношения, вернее, твоё отношение ко мне.

- Но мы ведь гуляли, ходили вместе в кино, ты всё время рассказывал мне о психологии, мы даже сексом регулярно занимались. Зачем ты делал это, если был безразличен?

- Скука. Мне нужно было как-то проводить время, когда я не занимаюсь тем, что мне нравиться. С таким же успехом я мог бы сам гулять, сам ходить в кино, рассказывать кому-то в интернете о своих развитиях в области подсознания и снимать проститутку раз в неделю, если ты называешь это регулярными отношениями. Но заметь, я ни разу не был инициатором, ни разу не приезжал к тебе. Это ты постоянно бегала за мной, как собачка.

- Ты умеешь сделать словами больно, - девушка взяла из его пачки сигарету. - Я люблю тебя, а ты так со мной поступаешь.

- Я попросил бы тебя не врать хотя бы самой себе, а уж мне и подавно. Ты никогда не любила меня. Тебя привлекала именно моя своеобразность, моя неординарность и то, что я кардинально отличаюсь от всех твоих предыдущих хахалей. Ты бегала за мной лишь потому, что я был безразличен к тебе, ведь если бы я подавал какие-либо знаки внимания – ты бы не прикладывала столько усилий. И знаешь, почему тебе именно неприятно? Это задевает твоё самолюбие, ведь если бы я ползал перед тобой на коленях и просил остаться – ты бы была довольна. Ещё бы, столь каменный человек просит тебя остаться, значит, ты до невозможности хороша. Нет, я, конечно, мог бы устроить такое шоу, я могу имитировать любую эмоцию и реакцию, но это бы нисколько не изменило исход вещей, тем более тебя и твои выводы. Оставайся такой же, как и была. Наивной дурой, бегающей за теми, кто никогда не будет с тобой. Или возвращайся к тому старику, которому была молоденькой любовницей. И то, он держался тебя лишь затем, чтобы не чувствовать себя столь древним, а тебя держали лишь его деньги. Все вы одинаковы.

- Да пошёл ты! – зло воскликнула девушка. – Кем ты себя возомнил? Знатоком людей?

- В первую очередь я знаю самого себя, - улыбнулся парень, снова закуривая.

- Ну вот и оставайся сам с собой, своими книгами и сигаретами! С такими взглядами и поведением ты до конца своих дней будешь одиноким!

- Ошибаешься. Пока у меня есть я – мне не страшно одиночество. А теперь прошу, избавь меня от своего бессмысленного присутствия.

Она развернулась и ушла, изредка оборачиваясь, будто в надежде, что он побежит вслед, попросит прощения за свои слова. Но парень лишь задумчиво писал что-то, и никто, кроме рыбаков и меня не провожал её взглядом.

 

 

Безвременье

Тишина. И только полная тишина вокруг в доли секунды разрушает тысячи мыслей и создаёт вместо них новые, делая это только для того чтобы расщепить их снова на составные частицы. Этот проклятый цикл, он каждый раз возвращается словами неизвестных мне языков, чтобы превратиться в невидимые рисунки на разбитых зеркалах.

Не ощущаю ни себя, ни окружившего и поглотившего меня мира. Одни темнота и пустота. У них нет свидетелей. Но я даже не имею понятия, существую ли я на самом деле, не то что бы выбирать определённые логические цепочки. Это заставляет мои мысли ещё быстрее распадаться.

Что-то проскакивает в голове и заседает в подсознании настолько глубоко, что не могу его выкопать. Потом ещё что-то, ещё что-то. Чувствую себя распятым на полу каземата, который создан в голове. Но эту тюрьму построил кто-то чужой мне, это точно известно. Стены слишком высокие и слишком много колючей проволоки. Колючей проволоки, что опутала руки, не давая сантиметру воздуха к спасению.

Опять сон. Опять эти проклятые сны о частички прошлого. Они слишком реальны как для обычных снов. В них мне приходится каждый раз испытывать приход Смерти и приходить в себя от собственных криков. Но никто не слышит. Вокруг никого нет. Только я, глядя на самого себя чувствую жизнь внутри своего мира.

Ещё одна доза. С интересом наблюдаю, как рассыпаюсь на бесконечное количество частиц, наносимых сумасшедшим художником на холст, который он сжигает в доменной печи сотнями безымянных казнённых душ. Среди них вижу и своё лицо. Абсурд. Слепота запрещает видеть.

В голове все перевёрнуто. Каждый вздох создаёт новые империи, миры, галактики и светила. Бильярды звёзд проносятся с бешеной скоростью, сливаясь в один бесконечный поток шума опадающих в воду листьев, которые растворяются на ртутные слезы.

Солнечные зайчики от белоснежной тьмы Луны тысячами игл от шприцев начали прыгать по всем моим шрамам, и я почувствовал такое спокойствие, которое не испытывал никогда в своей жизни. Каждое движение пальцами буквально крушил стеклянный бетон, который закрывало меня от остального мира, и этот шёпот, который я слышал последний месяц, постепенно становится все громче и громче, заполняя все пустоты сознания. Успокойся, у меня нет времени тебя слушать.

Ещё одна доза. Ещё одна холодная змейка яда вошла внутрь меня и оставила рисунок тленом внутри моих вен. Морфий. Морфий. Моё спасение от безумия. Моё спасение от бессмертия. Нет. Я не хочу быть обречённым на вечное существование. Мне нужен только сон, чтобы я снова мог видеть свои руки, вводящие очередное лекарство для безумия в свои сосуды.

Мой опутанный жгучей паутиной разум отказывается сопротивляться телу, рисуя в памяти искусственное событие, где я, разукрашенный белым в чёрном мире, вскрываю себе вены в старом покосившемся доме, одновременно с этим корчась в конвульсиях умирающего мира. Наконец, после долгих поисков и находок, я всё-таки снова теряю себя лишь для того, чтобы попытаться не суметь снова найти себя в полных реальности вымышленных мирах.

Все вокруг будто лавиной окутывает пустота, наполненная вожделенным страхом и отчаяньем. Ноги постепенно стали наливались вольфрамовой пылью, и я, не выдержав, падаю в холодную песчаную реку. Красный свет прорывается в мой мозг даже через слепоту, и я, корчась от боли, рассмеялся прямо в лицо Бездны.

Разум вытекает из меня как кровь из разбитого яйца, превращаясь в хрустальный лёд моих воспоминаний. Вслед за сознанием застывшей магмой вытекал контроль над самим собой, и я, нащупав рядом шприц, скрестил руки по трещинам на полу и, стиснув зубы, ввёл в себя ещё одну порцию ядовитой панацеи, заставившей мой мозг поверить в свою же обречённость.

Шаг за шагом. Крик за шёпотом. Пепел за плотью. И так снова. И так по одному и тому же маршруту. Тишина. Оглушающая тишина…

 

 

Довольно долго я лежал на холодном полу, выложенном чёрной плиткой, и разглядывал причудливые узоры своих спрятавшихся вен. Наконец-то ужасная боль в голове отошла на второй план, и я, вздохнув, решил всё-таки встать, но когда поднялся на ноги, то аж присвистнул от увиденного.

Я стоял в огромной по своим размерам чёрной комнате, стены которой вовсю были покрыты трещинами, сквозь которые внутрь просачивался красный свет. С потолка на длинных цепях свисали поржавевшие от времени светильники, и их тусклое свечение добавляло такой загадочной атмосферы этому и так мрачному месту, что у меня аж мурашки по коже побежали. Я понятия не имел, где я нахожусь.

Где-то далеко что-то заблестело, и я, собрав всю свою волю в кулак, решил пойти на свет. Каждый мой шаг оставлял глубокие трещины в плитке, но я даже не оборачиваясь шёл на тот неизвестный огонёк, но с каждым пройдённым мною метром он отдалялся всё дальше и дальше. Это было похоже на бесконечную погоню, которая явно окончится не в мою пользу.

Нащупав в нагрудном кармане пачку, я закурил. Дым, выходя из моих лёгких, не растворялся, а так и висел в воздухе, развиваясь безумным рисунком в пространстве. Докурив, я бросил окурок себе под ноги, но тот рассыпался в прах, даже не долетев до пола. Тут, похоже, не действует ни один известный мне закон физики.

Я обернулся и вздрогнул от удивления. Прямо там, где я только что прошёл, в десяти сантиметрах от пола зависло завешенное красной шёлковой тканью зеркало. Осмотрев его со всех сторон, я не нашёл ни одного крепления, что, в принципе, нисколько не удивило меня, так как я уже пришёл к выводу, что моя психика более расшатана чем считалось. Но выхода не было, и я, снова закурил, рывком стянул тряпку с зеркала.

«Я» в зеркале сидел на полу и курил, и дым выходил наружу сквозь проломанную грудную клетку. Заметив меня, отражение встало, и, почесав окровавленные глазницы, криво улыбнулось полуистлевшим ртом.

- Здравствуй, Рэд. Наконец-то ты пришёл, - его голос, как всегда, напоминал скрип старых петель. - Как долго я ждал этого момента.

- Так кто же ты такой? – я снова проклял свою больную психику. – Почему ты всё время преследуешь меня?

- Я – никто. Но будь я кем-то – ты всё равно не понял бы, но если бы и понял – не смог бы заставить себя самого осознать это. Хотя ты и сам всё прекрасно знаешь.

- Знаю что? И где я вообще? Я ничего не понимаю из твоих слов, - я начал нервничать.

- Это Грань. Ты находишься между миром и самим собой. Точнее это можно назвать надсознанием.

- Тогда кто ты? И что здесь делаешь?

- Я? – отражение подошло ближе и засмеялось, после чего из его перерезанной глотки потекла чёрная кровь. – Находясь здесь, ты должен был вспомнить хотя бы часть деталей. Я – отражение всех твоих ужасных и сумасшедших поступков. Ты сам создал меня, и даже имя дал, отражающее свою суть. Шварц.

- Я? Когда? Быть такого не может, это всего лишь наркотический мираж! – я начал орать и заикаться, но Шварц перебил меня.

- Тогда почему же ты здесь? Поверь, твой разум сумел бы создать более насыщенные картины, но почему-то ты оказался в глубине своего сознания! Да, не спорю, наркотики действительно помогли тебе, но это не значит, что видимое тобою лишь вымыслы. Я существую, пускай лишь в твоей голове, но я более чем реален. Ты сам создал меня, дабы уберечь самого себя от сумасшествия, и отдал мне на хранение все свои воспоминания и знания, закрыв меня внутри своего же сознания в качестве Стража. Я должен следить за тем, чтобы ты никогда не вспомнил всего, что делал когда-то, ведь цена, заплаченная тобою за спасение, была огромной.

- Этого быть не может! Ты просто наркотический призрак! Память мне отбили в милиции во время допросов, а всё остальное лишь плоды моего больного воображения и ложные образы.

- Так ответь же мне на вопрос. Кто ты? И что значит эта татуировка на твоей лопатке? – Шварц обернулся, и я увидел такой же символ на его иссохшей коже. – Это символ анамнеза, полного забвенья. Память не была потеряна, ты самолично стёр её, забыл имя и создал внутри себя новую личность. Когда-то ты сам вывел теорию о том, что совершенный разум может создавать самоочищаться, дабы уберечь себя от полной потери. А все приключения, произошедшие с тобой после этого – лишь случай, ты даже не просчитывал такой вариант событий.

- Всё, докололся! Башню напрочь снесло – заорал я и размахнувшись, попытался ударить зеркало. – Иди к чёрту, я хочу проснуться!

Но результат был ошеломляющим. Вместо того, чтобы разбить его, я пролетел сквозь зеркальную гладь и оказался в комнате, стены которой были полностью покрыты красной тканью. Посреди комнаты висело то же самое зеркало, через которое я попал сюда, только вот Шварц уже был с другой стороны.

- Чёрт возьми, я сошёл с ума! – у меня началась истерика, но он, даже не выходя из зеркала, протянул руку и схватил меня за горло.

- Пойми же наконец! Это не вымышленное! Всё что я говорю – истина, происходящая с тобой ранее! Ты очень сильно увлекался психологией, философией и оккультизмом, и в один момент зашёл так далеко в своих рассуждениях и опытах, что начал терять свой разум. Именно тогда была создана эта тюрьма! Именно тогда ты пообещал, что вернёшься лишь тогда, когда станет действительно плохо, и я обязан буду помочь тебе, только уже новому! А если ты не веришь – то посмотри!

Он отпустил меня, и махнул рукой, и тотчас все покрывала со стен спали, обнажив зеркальную гладь, в которой сначала начали мелькать какие-то тени, и я не мог отвести взгляда от того, как они постепенно превращались в силуэты. Потом всё начало напоминать цветные картины, и внезапно эти рисунки превратились в микрофильмы, отображающие определённый отрезок время.

Я узнал в них себя, в каждом зеркале отображался я, только другой! Плавные, уверенные движения. Вот я хожу. Делаю что-то, говорю с кем-то, каждая картинка показывала разные вещи, и лишь одно у них было общим. Этот взгляд. Холодный, колючий, наполненный азарта, сумасшествия и чего-то ещё, и я нутром почувствовал, что этот взгляд уже не принадлежит человеку. Скорее смертнику, искателю неизвестного, получившего такие знания, что справиться с ними было уже невозможно.

В голове вспыхнула дичайшая пульсирующая боль, и с каждым новым изображением в зеркале она становилась всё сильнее и сильнее, и я внезапно почувствовал, что та незримая грань, отделяющая меня теперешнего от прошлого, начала трещать по швам, что сил терпеть больше не было.

Я заорал, заорал так сильно, как никогда, и внезапно все зеркала рассыпались на огромное количество осколков, которые таяли, не долетая до земли. Скрутившись в позе зародыша, я оцепенел от страха и внезапно почувствовал, что из моих глаз текут слёзы.

- Ну хоть теперь ты мне веришь? – Шварц протянул мне руку и помог встать. – Всё увиденное тобою когда-то происходило с тобой же, только воспоминаний в твоей голове не осталось. Они все здесь, со мной, и я сделаю всё возможное, чтобы не дать тебе добраться до них.

- Слушай, а зачем же тогда были эти твои проявления в кошмарах?

- Когда ты слишком близко в своих размышлениях приближался к тому, что можешь случайно вспомнить определённые детали, я в виде страха приходил к тебе, и ты на время забывал о подобных мыслях, а потом и вообще начинал поиски в противоположном направлении. Мои действия были направленны на то, чтобы внушить тебе тотальный ужас и заставить забыть о своей потере памяти, не пытаться разыскать какие-либо зацепки.

- Так почему же ты сейчас показываешь мне сейчас эти отрывки? И зачем вообще это всё происходит?

- Я когда-то пообещал Вайсу, что если ему новому понадобиться поддержка, то я сделаю всё возможное дабы помочь. И сейчас, видимо, пришло это время. Понимаешь, Рэд, на данный момент я единственный твой союзник в этом мире.

- У меня есть друзья! Они… - начал я, но Шварц рассмеялся и сел на пол.

- Друзья? О да, думаю, в твоих словах есть очень много правды. Тогда ответь мне, кто же, как не они, предал тебя? Или ты оказался тут по своей воле? Или ты ради интереса закрылся здесь и уже в течение трёх недель регулярно убиваешь своё сознание тяжёлыми синтетическими наркотиками лишь для того, дабы побороть скуку? Всем безразлична твоя судьба.

- Это не правда! Они волнуются, переживают, ищут меня. А я в это время сижу тут, прячусь от всего мира. Бедная Катрин, я так неожиданно исчез. Она наверное места себе не находит.

- Да всем плевать на факт твоего существования. Кого ты хочешь обмануть? Ты можешь лгать кому угодно, только не мне, твоей же частице! Ты одинок, Рэд, и ты сам это знаешь. Но вместо того, чтобы менять это, ты сидишь и ждёшь. Ты подвешен в постоянных ожиданиях того, что кто-то придёт к тебе, вспомнит тебя. НО НИКТО НЕ ПРИДЁТ! Ты никчёмный инвалид без настоящего прошлого и реального будущего, убивающий шанс изменить свою жизнь, встать с колен, и даже не задумываешься о том, что больше подобной возможности никогда не будет.

- Меня всё устраивает! Я не хочу ничего менять, я заслужил такую жизнь. Это моё наказание за все грехи.

- Наказание? Заслуживаешь? Что за хрень ты несёшь? – Шварц наклонился ко мне. – Посмотри на себя и подумай! Кто ты? Предан, оставлен всеми на произвол судьбы, выброшенный теми, кому верил. Все, я повторю, все виновны, каждый причастен к твоему предательству! Они вместе подставили тебя, поделили всё, что принадлежит тебе, а ты вместо того, чтобы отплатить им, сидишь и уничтожаешь самого себя за чужие преступления!

- А что мне делать? – его слова задели меня за живое, и я наконец-то понял, что он говорит больше правды, чем я могу представить. – Я слеп и ничтожен, я не знаю, как мне изменить эту ситуацию, не то чтобы пытаться хоть что-то делать.

- Месть, Рэд. Она – единственный твой выход. Ты должен отплатить всем, каждому кто предал тебя, каждому из тех, из-за кого ты потерял всё. Это и твои псевдо друзья, и те, кто забросил тебя за решётку, и те, из-за кого ты попал на войну и потерял зрение. Но месть должна быть не обычной, их смерть будет им же облегчением. Ты должен сделать жизнь предателей невыносимой, лишить их всего, что они любят и ради чего живут! И лишь тогда ты сможешь вкусить плод победы и сказать самому себе, что не зря прожил эту жизнь.

- Тогда может, подскажешь, как мне всё это сделать? Если ты не забыл, то я слепой.

- Я помогу тебе. Я, именно я буду твоим верным союзником в этой неравной борьбе! И поверь, Рэд, я сделаю всё возможное, дабы помочь тебе в этой благородной и справедливой мести. Без меня тебе ни за что не справиться.

- И как ты планируешь это делать? – скептически переспросил я, закуривая. Мне почему-то никак не мог уложиться в голове факт того, что эта истерзанная личность может хоть чем-то улучшить моё положение.

- Это уже зависит от меня. Только ты тоже должен будешь мне кое-чем помочь.

- Например?

- Не запирай меня обратно в себе! Прошу тебя, не закрывай меня снова в этой тюрьме, позволь тоже смотреть на этот мир, пусть и твоими глазами! Я больше не могу сидеть тут!

- Хорошо! – не раздумывая, согласился я. – Я обещаю, что ты не будешь больше в заточении, если станешь мне помогать.

- Тогда, приступим! – Шварц клацнул пальцами, и неизвестно откуда посреди комнаты материализовалась огромная доска белого цвета, и он тотчас принялся рисовать на ней какие-то знаки вопросов. – Первым делом, тебе нужно где-то раздобыть информацию, получить вооружение и экипировку, и наконец-то сменить имидж. Ты в этой одежде слишком уныл, надо что-то более жестокое и брутальное.

- И где мне всё это раздобыть, а? – спросил я, закурив. – У меня нет денег, толковых документов и вообще, если ты забыл, меня всё ещё ищут. И кстати, мне не к кому обратиться, я точно не знаю, кому можно доверять, а кому нет.

- Рэд, не задавай столь тупых вопросов. Есть человек, которому можно доверять, - Шварц написал на доске его имя и обвёл его красным маркером. – Вальтер, тот немец, с которым ты воевал. Пока он единственный кроме меня, кому ты можешь доверить и попросить помощи. Я более чем уверен в том, что он не может быть заинтересован в том, чтобы соучаствовать в твоей подставе и уж точно предавать тебя. Поэтому, прежде чем начинать операцию «Аутопсия», нужно обратиться к нему за помощью. По поводу документов не волнуйся. Прежде чем стереть себе память, ты оставил в этом убежище несколько поддельных мультипаспортов весьма хорошего качества, поэтому проблем не возникнет.

- Ну ладно, с этим мы разобрались. Теперь возникает ещё два вопроса. Первый состоит в том, что у меня нет денег на дорогу, да и связаться с Вальтером не представляет возможности. Второй – прости, Шварц, но я слепой, я не могу вот так просто работать с оружием и свободно передвигаться.

- У меня есть решения и этих проблем, Рэд. С деньгами тоже нет проблемы, ты оставил себе заначку в виде двух тысяч долларов, плюс у тебя должны остаться несколько тысяч наличкой. Связь с Вальтером возможна через тот КПК, который он подарил тебе. Если ты напряжёшь память, то вспомнишь, что Тимм говорил о зашифрованном канале связи, встроенном в коммуникатор. А отсутствие зрения так же не является проблемой. Во первых, ты можешь научиться контролировать и координировать действия, полагаясь на другие органы чувств, но это весьма длительный и сложный процесс. Поэтому есть другое решение. Тебе известно что-либо о СБП?

- Нет, впервые слышу о подобном.

- Это система боевой поддержки, состоит из эхолота, тепловизора, разнообразных датчиков, лазерного дальномера и ультразвукового сканера. Подключается напрямую к нервной системе, имеет весьма компактные размеры. Думаю, у Вальтера обязательно есть подобная штука. Ещё вопросы?

- Больше нет. Но я ещё немного не уверен в том, что у нас всё это получится. Как ни как, я не подготовлен и не способен к подобному.

- Ты можешь выбрать два пути, спасаясь от ополчившегося на тебя мира. Либо опустить руки и сдаться на милость победителей, либо держать оружие до тех пор, пока оно не выпадет из твоих рук.

- Мне это не подходит. Пожалуй, выберу третий вариант.

- И какой же? – удивился Шварц.

- Я буду держать ствол так, что они не смогут вырвать его даже из моих задубевших мёртвых пальцев! – я протянул ему руку. – Я готов, давай скрепим договор.

- Две личности живущие в чужом теле решили поспорить со смертью и лично выбрать, кому жить, а кому нести наказание! – Шварц рассмеялся и пожал мне руку. – Я согласен!

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.