Воздействие права на государство. Принцип связанности государства правом (верховенство права)

В специальной литературе проблеме влияния права на госу­дарство уделено мало внимания. Между тем государство нужда­ется в праве не меньше, чем право в государстве. Зависимость го­сударства от права проявляется: 1) во внутренней организации го­сударства и 2) в его деятельности.

1. Исторический опыт доказывает, что для своего существования государство, как организация, нуждается в праве. Право офор­мляет структуру государства и регулирует внутренние взаимоотношения в государственном механизме, взаимоотношения между его основными звеньями. Посредством права закрепляются форма государства, устройство государственного аппарата, компетенция государственных органов и должностных лиц.

Принципиально важное значение права во внутренней организации государства проявляется в том, что оно создает юридические гарантии против возможной узурпации власти одной из ее ветвей. Таким образом, отношения между государственными структурами получают правовое урегулирование, превращаются в правоотношения.

С помощью права определяется место, роль, функции частей государственного механизма, их взаимодействие с другими органами и населением. Для федеративного государства четкое разграничение компетенции федерации и ее субъектов, федеральных органов и органов членов федерации является необходимым условием существования федерации как единого, целостного государства. Правовая неупорядоченность внутриструктурных связей федеративного государства чревата серьезными последствиями. И напротив, четкое юридическое оформление организации государства способно поставить прочный заслон, с одной стороны, произволу федеральных властей, а с другой - распространению сепаратиз­ма в любых его проявлениях. Итак, право выступает существен­ным свойством государственной организации общества. Упорядо­чивая внутригосударственные связи государства, право позволяет обеспечить рациональное устройство структуры государства. Нор­мативно-юридические акты правоустановительного характера формируют государство как систему с развитым органическим по­строением. Тем самым право создает юридические предпосылки для эффективной работы всех звеньев государственной машины.

2. Известны два метода, посредством которых государство на­вязывает свою волю обществу: метод насилия, присущий тотали­тарным государствам, и цивилизованное управление социальны­ми процессами с помощью правового инструментария. Такой метод органично присущ государствам с развитым демократичес­ким режимом.

Следовательно, государство не может вне и помимо права осу­ществлять свою деятельность. Право составляет необходимую сторону, аспект, свойство государственной деятельности. Такое качество присуще праву, поскольку оно незаменимо как обще­социальный регулятор и его использование обусловлено объек­тивными факторами, находящимися вне государства. Право на­вязывается государству в силу необходимости, поэтому оно в принципе не может пренебречь правовой формой. Государство без ущерба для общества не может манипулировать правом или ос­вободиться от него.

Обобщенно можно отметить ряд направлений, характеризую­щих организующую роль права в отношении к государству:

а) право воздействует на государство при его взаимоотноше­ниях с населением, отдельной личностью. Государство воздейст­вует на граждан через право и в границах правовых требований; в свою очередь, и граждане воздействуют на государство с помо­щью права. Отсутствие права в отношениях государства и лич­ности при определенных условиях оборачивается против самой личности. Отсюда ценность права измеряется главным образом тем, в какой мере оно обеспечивает и обеспечивает ли вообще гар­моничное и прогрессивное развитие личности, расширение ее сво­боды. С этой точки зрения ценность права, если и обусловлена связью с государством, то лишь в той мере, в какой само государ­ство поставлено на службу человеку;

б) право легализует государственную деятельность, обеспечи­вает дозволенность охранительных и принудительных мер госу­дарства. Государственная деятельность посредством права вводится в строгие рамки юридических требований, приобретает юридическую форму;

в) посредством права определяются границы деятельности го­сударства, обозначаются пределы вмешательства в частную жизнь граждан;

г) право закрепляет специфические интересы наций и народностей и тем самым воздействует на государственную власть в ее взаимоотношениях с нациями и народностями. Для многонационального федеративного государства эта сторона воздействия права является объективно необходимым условием его (государ­ства) существования;

д) правовая форма обеспечивает возможность осуществления действенного контроля за деятельностью государственного аппа­рата и тем самым создает юридические гарантии ответственного поведения государства перед населением;

е) право выступает в современных условиях языком общения государства не только с населением, но и с другими государствами, мировым сообществом в целом;

ж) право (и только оно) является основным средством легити­мации государственного принуждения. Право определяет основа­ния, пределы и формы государственного принуждения.

Принцип связанности государства правом (верховенство права). В свое время юрист Рудольф Иеринг настаивал на том, что «государство дает индивиду несравненно больше, чем право». Очевидно, трудно спорить с тем, что государство действительно много дает индивиду. Однако, как точно заметил уже Томас Гоббс, «тот, кто имеет власть всех защищать, обладает и властью всех угнетать». Государство, с этой точки зрения, выступает в двух про­тивоположных ипостасях: как неотъемлемый гарант прав чело­века и как их потенциально опасный противник.

Современное государство как суверенная власть не может су­ществовать и функционировать вне права. Оно не в состоянии раз­рушить объективно необходимый правопорядок, без которого данный способ производства оказывается невозможным. Опыт исто­рий утверждает: отказ от использования права всегда имеет серьез­ные экономические последствия, ослабляет государственную власть и создает предпосылки для революционной смены сущест­вующего строя.

Концепция права как раз и исходит из того, что право свя­зывает, ограничивает государство в интересах личности и обще­ства в целом. Оно выступает мощным ограничителем государст­венного произвола. В указанном смысле право выступает как сила, способная подчинить государство. Образно говоря, право встает над государством для того, чтобы государство не встало над обществом.

Влияние права на современное государство столь значимо, что последнее только и может существовать как государство право­вое. В современных условиях связующая роль права в отношении государства усиливается. При этом наблюдается следующая за­кономерность: чем точнее право отражает объективные потреб­ности общественного развития, тем в большей мере оно связывает государство. Активность государства в этом случае не подавля­ется. Напротив, она расходуется результативно и исключитель­но в интересах общества и отдельной личности. Только будучи связанным правом, государство может действовать «свободно» (А.А. Кененов), а значит, соответствовать своему историческому предназначению.

Государство творит законы, но творит их в соответствии с субъективными требованиями развития свободы в общественной жизни, поскольку оно - именно государство, а не тоталитарная управляющая система, творящая насилие над гражданским об­ществом. Право «производно» от государства лишь в том смысле, что государство своей силой защищает и гарантирует правоотно­шения. «Вместе с тем политическая организация силы является государством постольку, поскольку это сила, защищающая есте­ственно-исторически складывающееся право и ограниченная этим правом». Справедливо замечено, что право немыслимо без законодательных ограничений, которые общество налагает на возможные репрессивные действия самого государственного ме­ханизма. То же можно сказать о государстве. Государство - не государство, если его институты и функции не ограничены объ­ективной мерой свободы, обусловливающей содержание права. С этой точки зрения, «любое государство связано правом в меру его цивилизованности, развитости права у соответствующего на­рода и общества».

Обоснование принципа связанности государства правом не ко­леблет вывода о двустороннем характере связи государства и права, поскольку государству необходимы правовые нормы, а праву нужна сила, чтобы оно могло себя реализовать.

Право и государство, выражаясь философским языком, взаи­моперекрещивающиеся понятия. Право предстает формой выра­жения свободы в общественных отношениях, а государство оказывается институцией, не столько устанавливающей право, сколь­ко фиксирующей и формулирующей право в законе и обеспечи­вающей его исполнение. «Государство находит в праве порядок, а право в государстве - власть, которую оно утверждает». Обладая относительной самостоятельностью, государство и право в то же время взаимопроникают и взаимообусловливают друг друга. Отрицание права неизбежно ведет к отрицанию государства и ума­лению его роли. Исторический опыт неумолимо свидетельствует о том, что когда государство пренебрегает правом, добивается целей политики неправовыми средствами, то страдает не только население, но и сама государственная власть. Пренебрежение пра­вом вызывает законное недовольство населения властями, кото­рые призваны издавать законы и проводить их в жизнь. Правовой нигилизм государства порождает государственный нигилизм на­селения.

Принцип связанности государства правом (верховенства права) означает, что лишь в соотносимости с правом выявляется истинная ценность современного государства. В этой связи социальной цен­ностью обладает лишь то государство, которое, обеспечивая право и оставаясь на почве права, служит общественной пользе.

Тема 8. Относительная самостоятельность государства и права

8.1. Понятие относительной самостоятельности государства

Вопрос об относительней самостоятельности государства явля­ется вопросом методологическим. Ведь если рассмотрение госу­дарства в обусловленности экономическим строем общества, клас­совой структурой и прочим является составной частью общих фи­лософских требований, несомненно и то, что оборотной стороной тех же требований является признание относительной самостоя­тельности государства. То и другое служит ответу на вопрос, как изучать государство. То и другое относится к числу теоретических принципов подхода к исследованию государственно-правовых яв­лений, тех принципов, которые в своей совокупности составляют основу научной методологии.

В философской литературе иногда указывают два метода изу­чения истории философии: внешний и внутренний. Тот и другой имеют место в изучении любых надстроечных явлений, в том числе государства и права.

Внешним методом изучения государства будет такой метод, при котором исследователь, отталкиваясь от экономических, клас­совых, политических и иных условий существования государства, излагает принципы организации и деятельности государственного механизма, форм и функций данного конкретного государства, из­лагает принципы организации и деятельности государственного организма, т.е. вскрывает содержание государственной деятель­ности на основе предварительного анализа внешних (по отноше­нию к государству) факторов.

Внутренним нужно считать такой метод, при котором иссле­дование начинается с анализа механизма, форм и функций дан­ного конкретного государства и в ходе которого доходят до уяс­нения всех внешних факторов, с разной силой воздействующих на государственное образование. Нельзя отдавать предпочтение какому-нибудь из названных методов. Выбор того или другого в каждом конкретном случае определяется и ближайшими целями исследования, и тем исходным материалом, которым располагает исследователь. Лучше, если внешний и внутренний методы ис­пользуются (по возможности) в сочетании.

Между тем до известного времени в некоторых работах госу­дарство исследовалось исключительно внешним методом. Мало того, внешний метод применялся искаженно. Вместо того чтобы исходить из социально-экономических факторов, некоторые ав­торы замыкались на них, наклеивая соответствующие ярлыки и посылая различные эпитеты в адрес собственной государственной деятельности. Такой подход далек от подлинно научного.

Как реакция на схематическое, механическое применение внешнего метода появилось стремление изучать надстроечные яв­ления в отдельности, в отрыве от их социально-экономической ос­новы. Применение внутреннего метода при такой постановке во­проса означало бы восприятие тех концепций государства, которые никогда не поднимаются до признания ведущей роли соци­ально-экономических предпосылок.

Одностороннее использование внешнего или внутреннего ме­тодов приводит к искажению роли государства. В первом случае оно представляется марионеткой, куклой в игре внешних, соци­ально-экономических условий. Во втором - государство пред­ставляется самодовлеющей, абсолютной и независимой силой. Истина посередине - государство относительно самостоятельно. Заметим, однако, что речь идет не о поиске какой-либо «середи­ны» между материализмом и идеализмом. Речь идет о преодо­лении догматического истолкования отдельных материалисти­ческих положений вне связи с практикой и в интересах бюро­кратического аппарата.

Вот почему неразработанность вопроса об относительной само­стоятельности государства обедняет методологическую базу изучения разных исторических типов государства, включая так на­зываемое социалистическое, препятствует всесторонней оценке идей и суждений о сущности и функциях конкретных государств в тот или иной исторический период их развития.

Относительная самостоятельность государства - лишь част­ный случай относительной самостоятельности общественных яв­лений, особая ее разновидность, специфическая форма. Поэтому к ней вполне подходит общий вывод о том, что различные стороны общественной жизни являются особыми и относительно самосто­ятельными областями общества благодаря своим различным функциям в обществе, а также различному составу и свойствам, обусловленным этими различными функциями.

Понятие «относительная самостоятельность» предполагает на­личие, по меньшей мере двух компонентов, находящихся между собой в какой-либо связи (причинной и функциональной). Каж­дый из них состоит в известной зависимости от другого, подверга­ется его воздействию, хотя и имеет внутренние собственные источ­ники развития. Вместе с тем анализируемое понятие указывает на первенство, главенство одного из компонентов, в связи с чем и при­ходится отстаивать самостоятельность другого. По отношению к главенствующему явлению или в случае «равенства» их в смысле воздействия друг на друга лучше говорить просто об их самостоя­тельности. Понятием «относительная самостоятельность» подчер­кивается именно тот факт, что «абсолютной самостоятельности» ни в природе, ни в обществе быть не может по причине всеобщей взаимосвязи процессов и явлений, а «абсолютная зависимость» не­совместима с реальным бытием предмета.

Для диалектической социологии характерно рассмотрение самостоятельности и зависимости в единстве (одновременном су­ществовании), которое как раз и призвано отразить понятие от­носительной самостоятельности. Степень самостоятельности пред­ставляет собой переменную величину, зависящую от условий, места и времени взаимодействия предметов.

8.2. Относительная самостоятельность государства по отношению к экономике

В числе явлений, с которыми связаны существование и дея­тельность государства, не без оснований указывают на экономику. На определенной ступени экономического развития государство стало необходимостью. В последующем смена одного способа про­изводства другим во многом обусловливает в итоге смену истори­ческих типов государства. Будучи предопределено в своем развитии в конечном счете экономическими условиями общественной жизни, государство в целом чаще всего являлось лишь выражением в концентрированной форме экономических потребностей класса, господствующего в производстве. Определения государства, как особого аппарата, особей машины в руках экономически господствующего класса для подчинения классов эксплуатируе­мых все-таки, несмотря на их ограниченность, имеют под собой реальные основания. И такие характеристики государства позво­ляют понять Ф. Энгельса, когда он как бы отвергает самостоя­тельность государства. В работе «Людвиг Фейербах и конец клас­сической немецкой философии» Энгельс пишет, что «государство не составляет самостоятельной области и не развивается самосто­ятельно», а в письме к Мерингу от 14 июля 1893 г. он признал за государственным устройством только « видимость самостоятель­ной истории»^*.

^*См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 310; Т. 39. С. 83.

В письме к К. Шмидту Ф. Энгельс пишет: «Общество порож­дает известные общие функции, без которых оно не может обой­тись. Предназначенные для этого люди образуют новую отрасль разделения труда внутри общества. Тем самым приобретают осо­бые интересы также по отношению к тем, кто их уполномочил; они становятся самостоятельными по отношению к ним, и - по­является государство.

...Новая самостоятельная сила, правда, в общем и целом долж­на следовать за движением производства, но она, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на условия и ход производст­ва в силу присущей ей или, вернее, однажды полученной ею и по­степенно развивающейся дальше относительной самостоятель­ности»^*.

^*Там же. Т.37.С. 416.

«Государство не имеет собственной истории», поскольку его появление, дальнейшее движение и особенно смена одного типа другим были обусловлены экономическим развитием и связан­ным с ним развитием социальной структуры общества. Государ­ство в то же самое время имеет свою историю. Ведь сама марк­систская теория утверждает, что экономическое движение опре­деляет развитие государства, лишь в конечном счете. Экономика испытывает активное воздействие со стороны государства.

Указанное обстоятельство позволяет говорить об относитель­ной самостоятельности государства и по отношению к экономике. Если бы государство не обладало известной самостоятельностью, своей внутренней и внешней свободой, оно было бы пассивным,

мертвым и, следовательно, лишним звеном в общественном меха­низме. Относительная самостоятельность государства есть непо­средственная основа его деятельности, его активности, его воз­действия на общественную жизнь. Относительная самостоятель­ность государства является его естественно необходимым состо­янием.

Может показаться, что признание относительной самостоя­тельности политических, юридических, идеологических форм оз­начает поход против признания несомненной зависимости созна­ния от бытия, против признания определяющей роли базиса в раз­витии надстройки.

В признании государства относительно самостоятельным нет ни того, ни другого. Речь идет о независимости некоторых сторон общественной жизни от других ее сторон, о независимости, кото­рая сама является объективной реальностью. А первенство и гла­венство одной из сторон, как мы видим, как раз четко отражены в понятии относительной самостоятельности.

Понятие «относительная самостоятельность государства» вы­ражает, таким образом, прежде всего зависимость государства от внешних факторов: экономики, классовой борьбы, политики, идеологии, культуры. В противоположность сугубо идеалистичес­ким трактовкам речь идет не об абсолютной, а об относительной самостоятельности государства. Понятие «относительная самосто­ятельность государства» призвано оттенить особенности развития и функционирования государственных форм в отличие от форм экономических и социально-культурных. Это понятие, наконец, призвано отразить активность государства во всех сферах обще­ственной жизни.В том числе - в области экономики.

Обратное влияние государства на экономическую жизнь (даже самое активное, даже чрезвычайное) мыслимо только в рамках его относительной самостоятельности. Всякий выход за ее пределы чреват неблагоприятными последствиями. Об этом говорит хотя бы попытка советского государства после Октября 1917 г. под­няться над уровнем экономической и социальной отсталости стра­ны. Позднее даже В.И. Ленин вынужден был признать ошибоч­ность такой политики: «Мы рассчитывали - или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета - непосредственными велениями пролетарского государства нала­дить государственное производство и государственное распределе­ние продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку»^**.

^** Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 151.

Относительную самостоятельность государства следует рас­сматривать конкретно-исторически, принимая во внимание спе­цифические условия развития экономической и общественно-политической системы той или иной страны, учитывая соотно­шение социальных сил, международную обстановку и т.д. Она имеет тенденцию возрастать по мере научно-технического и об­щественного прогресса. Для доказательства сказанного достаточ­но обратиться к источникам (основаниям), питающим относи­тельную самостоятельность государства. Среди них следует на­звать четыре:

1. Разделение общественного труда, обособляющее государст­венную деятельность от другой общественной деятельности. Вряд ли подлежит сомнению, что по мере научно-технического и обще­ственного прогресса усиливается общественное разделение труда.

2. Вмешательство государства в экономическую жизнь страны, являющееся, с одной стороны, следствием, а с другой - причиной относительной самостоятельности государства.

3. Относительная самостоятельность идеологических и поли­тических форм, в значительной степени предполагающих деятель­ность государства.

4. Объективные противоречия общественного бытия и обще­ственного сознания, позволяющие государству возвышаться над их борьбой.

Относительная самостоятельность государства по отношению к экономическому базису проявляется в основном таким образом. Государство, следуя в принципе экономическим законам, имеет свои логические закономерности и свои этапы развития, не всегда совпадающие с изменениями экономической структуры. Полити­ческий переворот и следующие за ним коренные преобразования в экономике не влекут автоматического и немедленного преобра­зования государственного аппарата.

К сожалению, далеко не всегда в дискуссиях об этапах разви­тия государства учитывают факт его относительной самостоятель­ности. Между тем у государства есть своя логика развития.

Наличие особых этапов развития государства является одной из форм проявления его относительной самостоятельности.

Государство следует своему собственному движению, над ко­торым, в общем и целом главенствует движение производства, но которое в отдельных частностях и внутри этой общей зависимости следует опять-таки своим собственным законам, присущим при­роде этого нового фактора. Это движение имеет свои собственные фазы и, в свою очередь, оказывает обратное действие на движение производства.

Обратное воздействие государства на экономические отноше­ния как раз и является еще одним свидетельством его относи­тельной самостоятельности. Можно согласиться с тем, что эко­номическое движение, в общем и целом проложит себе путь, но оно будет испытывать на себе также и обратное действие поли­тического движения, которое оно само создало и которое обладает относительной самостоятельностью. С правом дело обстоит точ­но так же. Как только становится необходимым новое разделение труда, создающее профессиональных юристов, открывается опять-таки новая самостоятельная область (сфера права), которая при всей общей зависимости от производства и торговли все же обладает особой способностью обратно воздействовать на эти об­ласти^*.

¹См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 415 - 418; Т. 39. С. 84.

При этом можно говорить об обычной и чрезмерной (исклю­чительной) самостоятельности государства. Чрезмерная относи­тельная самостоятельность наблюдается там, где государство на­столько поднимается над экономикой, что оказывается способ­ным тормозить экономическое развитие и разрушать производи­тельные силы. Чем больше деятельность государства не соответ­ствует экономическим потребностям развития общества, тем с меньшей эффективностью оно развивает экономику и тем меньше его обычная самостоятельность, ибо только овладение экономи­ческими законами, использование их и сближение с экономичес­кой сферой позволяют достигнуть в этой области положительных результатов.

8.3. Относительная самостоятельность государства по отношению к господствующему классу и классовой борьбе

Государство, едва возникнув, приобретает самостоятельность по отношению к обществу и тем более успевает в этом, чем более становится органом определенного класса и чем более явно осу­ществляет господство этого класса. К тому же есть явные, от­крытые, прочные, прямые формы господства определенных клас­сов и есть различные опосредованные, неустойчивые формы та­кого господства, могущие свидетельствовать об известном рас­хождении деятельности государства и политики господствующих классов. Примером является хотя бы царское самодержавие, ко­торое участники Февральской революции в России могли характеризовать как самовластие чиновников и полиции в ущерб ин­тересам всего народа, в том числе и имущих классов.

Когда призванные к управлению специальные группы людей приобретают особые интересы также и по отношению к тем, кто их уполномочил, говорят об относительной самостоятельности государства по отношению к господствующему классу (общест­ву в целом). Ф. Энгельс, указывая на то, что по общему прави­лу государство является орудием самого могущественного, эко­номически господствующего класса, писал: «В виде исключе­ния встречаются, однако, периоды, когда борющиеся классы до­стигают такого равновесия сил, что государственная власть на время получает известную самостоятельность по отношению к обоим классам как кажущаяся посредница между ними. Такова абсолютная монархия XVII и XVIII вв., которая держит в рав­новесии дворянство и буржуазию друг против друга; таков бо­напартизм Первой и особенно Второй империи во Франции, ко­торый натравливал пролетариат против буржуазии и буржуазию против пролетариата. Новейшее достижение в этой области, при котором властитель и подвластные выглядят комично, пред­ставляет собой Германская империя бисмарковской нации: здесь поддерживается равновесие между капиталистами и рабочими, противостоящими друг другу, и они подвергаются одинаково­му надувательству в интересах оскудевшего захолустного юнкер­ства»^*.

^* Маркс К . Энгельс Ф. Соч. Т.21 С. 172.

Служащих государственной организации очень многое объеди­няет и в положении, и в средствах оплаты труда и т.д. Все это обо­собляет их интерес от интереса остальной массы народа. Однако и привилегированность управляющих, и вместе с тем их неустойчивое положение рядом с систематическим использованием господству­ющими кругами массы средств влияния на органы государственной власти и управления образуют достаточные гарантии того, чтобы государство служило экономически могущественным классам. В то же время если допустить, что государство не обладает самостоятель­ностью, то следовало бы отрицать и ответственность государствен­ных служащих. Государственный аппарат, даже если он выполняет политические директивы, должен располагать свободой самоопре­деления, необходимой для принятия решений, избрания соответ­ствующих методов для их осуществления, более всего подходящих для государственной организации. Избранные средства государство применяет не иначе, как под свою ответственность.

Пониманию относительной самостоятельности государства служит образное определение его как машины в чьих-то руках. Любая машина помимо назначения служить определенным целям нуждается в удовлетворении своих собственных нужд, поддерживающих ее работоспособность. Сложная государственная машина имеет в своем механизме особые части, призванные к удовлетворению запросов ее бесперебойного и надежного функционирования.

Видимой самостоятельности государства способствуют политические противоречия групп и фракций внутри господствующего класса или между различными классами. Независимость от одних и зависимость от других групп, временное возвышение над интересами борющихся классов - таковы результаты подобной ситуа­ции. В зависимости от того, чьи интересы правящая группа (государство) ставит на первое место, ученые различают обычную относительную самостоятельность государства и исключительную (необычную, чрезвычайную, «чрезмерную»). Первая означает, что государство, служа прежде всего интересам уполномочившего его класса (классов, общества), обеспечивает и свои интересы. При исключительной относительной самостоятельности государство, удовлетворяя своим интересам, служит тем самым интересам господствующего класса (общества).

Исключительная самостоятельность государства прослежена на примере самых различных абсолютистских государств Европы, и особенно на опыте бонапартистских режимов во Франции и в России. В качестве основного исторического признака бонапартизма исследователями указывалось на лавирование опирающейся на военщину (на худшие элементы войска) государственной власти между двумя враждебными классами и силами, более или менее уравновешивающими друг друга. Опорой бонапартистского государства служат не определенные классы или не они только, не они главным образом, а искусственно подобранные деклассированные элементы, подонки общества и штык. Элементы бонапартистской самостоятельности государства ввиду равновесия борющихся классов просматривались в правительстве Керенского в республиканской России, когда Советы стали бессильными и буржуазия еще не набрала силы, чтобы разогнать их.

Обобщение положений, высказанных в разное время по поводу бонапартизма, позволяет выделить следующие частные признаки чрезвычайной (исключительной) относительной самостоятельности государства:

1) обострение противоречий между интересами власти и потребностями экономического и общественного развития страны;

2) удесятерение репрессий и бесцеремоннейшее нарушение за­кона; фальсификация выборов, подлог, шантаж, подкуп и прочие формы проявления произвола и авантюризма;

3) приукрашивание фасада государственности, принаряжение его модными лозунгами и обещаниями и вместе с тем игнориро­вание решений конституционных органов власти;

4) потеря правительством доверия даже у господствующих классов (власть правеет, в то время как вся страна левеет);

5) обладание правительством большой самостоятельностью, но в довольно узких рамках. Эти рамки могут расширяться, если пра­вительство связано абсолютистскими формами, если в стране силь­ны традиции военщины и бюрократизма;

6) опосредованность и неустойчивость форм такого государства в принципе и вместе с тем его жизнеспособность, требующая «кру­тых переломов».

Много сильных замечаний сделано в адрес бонапартизма В.И. Лениным. Но, читая Ленина, следует помнить, что он свя­зывал этот режим лишь с буржуазным обществом и не замечал, не хотел замечать условия, которые с неизбежностью предопре­деляли чрезвычайную относительную самостоятельность государ­ства после Октября 1917 г.^*

^* См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 22. С. 130; Т. 25. С 364; Т. 34. С. 49,82.

«Бонапартизм», по В.И. Ленину, есть форма правления, кото­рая вырастает из контрреволюционности буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической революции.

Среди основных условий, при которых развивается бонапар­тистский режим, он отмечал следующие:

- правительство не может опереться ни на один класс, отсут­ствует прочная, испытанная цельная социальная опора, так как силы враждебных или соперничающих классов уравновешены;

- классовая борьба развивается в мелкобуржуазной стране с революционным пролетариатом;

- классовая борьба между пролетариатом и буржуазией обо­стряется до крайних пределов (классическая почва бонапартизма);

- господствующие классы недостаточно сильны, а демокра­тические классы бессильны или ослаблены временными причи­нами;

- демократическая обстановка отнюдь не исключает бонапар­тизма, наоборот, именно в ней он и может вырасти.

Классические положения о формах обычной и чрезвычайной от­носительной самостоятельности государства необходимо заново осмысливать в свете современного процесса развития государственности в самых различных странах. При этом следует иметь в виду, что вместе с известными формами проявления относительной самостоятельности государства появляются новые ее виды, а старые, приспосабливаясь к современности, могут принимать иную окраску. На исторической арене могут выступать и выступают совершенно иные классы и силы, как это имело место в СССР. Известные черты бонапартизма можно наблюдать в некоторых молодых авторитарных и военно-диктаторских государствах, образовавшихся в ходе распада колониальной системы. Бонапартистские методы применяли маоисты, которые, опираясь на армию и специальные отряды молодежи, лавировали между клас­сами, принося общие интересы в жертву интересам маоистских и националистических элементов. Анализ фашизма, маоизма и сталинизма требует в дополнение ко всему смотреть еще и на положение личности в обществе. Все названные режимы культивировали стадную личность.

8.4. Относительная самостоятельность отдельных органов государства

В отличие от проявлений относительной самостоятельности государства в целом, существует особая форма самостоятельнос­ти внутригосударственной. Речь идет о тех случаях, когда «са­мостоятельность» приобретают отдельные звенья государственного аппарата по отношению к другим его частям и по отношению к государству в целом.

Относительная самостоятельность чиновничьего аппарата в России наблюдалась в период двоевластия и сразу после Октябрь­ской революции, когда аппарат исполнительной власти на местах сознательно и бессознательно работал против советской власти. Заслуживает особого анализа относительно самостоятельное по­ложение исполнительных органов в перестроечный и постперестроечный период развития российской государственности.

И в буржуазных, и в социалистических государствах наблюдалось анализируемое явление в процессе министерилизации, когда правительственные учреждения, играя особую роль, вста­вали над высшими органами государственной власти.

Внутригосударственную относительную самостоятельность также можно разделить на обычную и исключительную («чрезмерную»).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: