Уяснение содержания состава

1.Конструкция состава преступления есть лишь его форма, а для применения закона необходимо глубоко знать содержание состава и каждого из его признаков.

Под содержанием состава мы понимаем совокупность образующих его признаков. Для уяснения содержания состава необходимо прежде всего определить его конструкцию, т. е. выяснить, какие вообще категории (классы) признаков в него включены (например, есть ли указание на последствия, на специальный субъект и т. д.). Затем следует установить конкретные характеристики каждого признака, отличающие данный состав от другого состава аналогичной конструкции. Существует и третья проблема: уяснение содержания отдельного признака, но ее мы рассмотрим в следующей главе.

Процесс уяснения содержания состава может быть рассмотрен с логической, психологической иправовой точки зрения.

Что касается логических приемов уяснения содержания состава, то они частично были освещены в предыдущих параграфах. Если диспозиция статьи Особенной части не описывает тех признаков состава, которые вытекают из его конструкции, мы должны обратиться к Общей части. Так как конструкция любого состава включает указание на возраст, вменяемость, отсутствие обстоятельств, исключающих ответственность, то этипризнаки должны быть непременно установлены; описание их имеется в Общей части УК.

Но при этом возникает трудность, состоящая в том, что некоторые категории признаков, входящие в конструкцию состава, в Общей части хотя иупомянуты, но не раскрыты: например, из нее мы не сможем узнать, како-

>>>99>>>

ва форма виновности при нарушении законов об отделении церкви от государства.

Узнать о том, что тот или иной признак должен быть в данном составе, мы можем из его конструкции. Однако конкретно охарактеризовать его на основе одной лишь конструкции невозможно. Так, если в диспозиции описаны признаки последствия, а признаки действия (бездействия) и субъективной стороны не упомянуты, мы можем ■судить о конструкции данного состава. В частности, мы знаем, что этот состав включает действие (или бездействие), что форма виновности должка быть сложной (по отношению к действию (бездействию) и к последствиям) и что требуется установление причинной связи (мы ее при перечислении признаков состава условно считали необходимым атрибутом последствия). Однако при этом конкретного описания каждого признака состава мы еще не имеем.

Для того чтобы получить это конкретное описание, т. е. полностью уяснить содержание состава, необходимо обратиться к системе норм уголовного законодательства либо к официальному (легальному или судебному) толкованию закона. Если же и эти источники не раскроют в достаточной мере содержания состава, то придется основывать решение на неофициальном уяснении его содержания. При этом необходимо использовать выводы юридической науки.

Приведем несколько иллюстраций сказанному.

Сопоставительный анализ системы норм закона предполагает сравнение анализируемой нормы с другими нормами и выявление тех признаков, которые свойственны данному составу. Именно из сравнения нескольких составов мы делаем выводы о присущих им признаках.

Характерным примером может служить установление субъективной стороны кражи, в частности решение вопроса о том, присуща ли ей определенная цель. Попытка анализировать состав кражи в отрыве от других составов вряд ли приведет нас к правильному выводу. Если же сопоставить этот состав с некоторыми смежными составами, то получится убедительный результат. Сравним, например, кражу и угон автомашины. Объективная сторона, субъект и предмет этих преступлений могут быть совершенно идентичными. Об объекте мы заранее сказать ничего не можем, так как он определяется в дан-

7* , д?

>>>100>>>

ном случае целями преступника. Субъективная сторона и при краже, и при угоне автомашины характеризуется умыслом. Разница может быть лишь в цели виновного: обратить автомототранспортные средства в свою собственность или использовать их временно, как говорится в законе, — «без цели, их хищения».

Если бы кража не характеризовалась специальной (корыстной) целью, то, как видно, она .ничем не отличалась бы от угона. В постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 октября 1969 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушениями правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их угоном (ст.ст. 211— 212¹ УК РСФСР)» подчеркнуто, что при рассмотрении дел об угоне машин «суды должны в каждом случае тщательно выяснить, какую цель преследовал виновный, совершая угон»¹. Таким образом, в данном случае признак состава кражи (цель) уясняется при помощи систематического толкования закона.

Путем толкования статей УК в системе Особенной части уясняются такие признаки, как форма вины в отношении смерти потерпевшего (в ч. 2 ст. 108), отсутствие намерения вернуть имущество законному владельцу (в статьях о хищении) и т. д. Сравнение двух или более составов между собой выявляет различие между ними, а это различие и выражается в том или ином конкретном признаке.

Может ли производиться сопоставительный анализ правовых норм вне рамок уголовного законодательства? Представляется, что может, но лишь в том случае, если речь идет не о разграничении преступлений внутри Особенной части УК, а об уяснении признаков состава преступления, отличающих его от других правонарушений (гражданско-правовых, административных и др.).

В качестве примера использования положений науки для уяснения состава сошлемся на установление признаков преступного бездействия. Из теории уголовного права известно, что для всякого случая преступного бездействия характерным признаком состава является возможность совершить требуемое от данного лица дей-

¹ «Бюллетень Верховного Суда РСФСР» 1970 г. № 1, стр. 7. 100

>>>101>>>

ствие. Нередко закон прямо указывает на это, употребляя такие выражения, как «имел возможность оказать помощь» (ст. ПО Казахской ССР), «помощь могла быть оказана» (ст. 129 УК РСФСР), «меры могли быть приняты» (ст. 203 УК Узбекской ССР), или ссылаясь на необходимость установления отсутствия «уважительных причин» (ст.ст. 9, 10, 11 Закона об уголовной ответственности за воинские преступления). Но в большинстве статей УК, предусматривающих ответственность за преступное бездействие, подобных указаний нет. Тем не менее и в этих случаях возможность совершить общественно полезное действиеподразумевается как необходимое условие наступления уголовной ответственности за преступное бездействие, а следовательно, является признаком состава преступления. Это отчасти вытекает из толкования ст. ст. 7, 8 и 9 УК, устанавливающих ответственность только за такие общественно опасные действия и бездействие, которые совершены по воле виновного. Более строго это требование сформулировано в теории уголовного права¹.

По делу К. было установлено, что он, управляя автомашиной, не предпринял всех мер предосторожности, в результате чего сбил выбежавшую на дорогу шестилетнюю девочку, которая от полученных повреждений скончалась. Районный народный суд не исследовал, мог ли К-, сократив скорость до 20 км в час, предотвратить наезд на девочку, которая неожиданно выбежала наперерез автомашине. Указав на то, что обвинительный приговор вынесен без установления этого важного обстоятельства, Президиум Верховного Суда РСФСР отменил приговор и дело направил на дополнительное расследование². Здесь суд явно учитывал, что возможность предотвращения несчастного случая есть признак бездействия, хотя это и не сформулировано в законе.

2. Вопрос о том, можно ли уяснить содержание состава, опираясь не только на лрямо выраженные в законе признаки (в Особенной части, в Общей части или хотя бы в системе норм УК), но и на «подразумеваемые»

¹ См., например, А. А. П и о н т к о в с к и й, Учение о преступлении, стр. 250 и след.

² См.«Бюллетень Верховного Суда РСФСР» 1962 г. № 3, стр. 10—11.

>>>102>>>

или «латентные» (неявные) признаки, которые устанавливаются при толковании закона или научными исследованиями¹,— это вопрос не простой, тем более что он имеет социально-политическое значение.

С точки зрения задач укрепления социалистической законности целесообразно, чтобы все без исключения признаки состава были указаны в уголовном 'законе². Если исходить из этой позиции, то вне правовых предписаний признаки состава установлены быть не могуг. Непременным условием признания тех или иных обстоятельств признаками состава преступления должна служить ссылка на закон, из которого они вытекают.

Однако для проведения такой категорической позиции в следственной и судебной практике необходимо, чтобы зако'н был достаточно совершенен. Поскольку, как отмечалось выше, это имеет место далеко не во всех случаях, уяснение «латентных» и ^подразумеваемых» признаков состава пока является неизбежным. В свою очередь это приводит к необходимости обратиться для уяснения признаков состава к области политики, идеологии, социальной психологии я общественной практики.

Иногда утверждают, что содержание признаков состава должно вытекать «из смысла» еакона.

О необходимости выяснить социально-политический смысл уголовно-правовой нормы, ее целенаправленность упоминается в ряде работ советских криминалистов. Полагая, что квалификация не может сводиться к установлению «формального совпадения или несовпадения признаков деяния и той «ли иной правовой нормы», Г. А. Левицкий, например, писал, что она предполагает «раскрытие действительной общественно-политической сущности совершенного деяния и подлинного политического смысла применяемого закона»³. В работе, специально посвященной толкованию закона, А. С. Шляпочников отмечал: «Задача толкования советского уголовного закона заключается в том, чтобы установить его смысл и этим

¹ И. Андреев называет их «предполагаемыми» признаками (I. Andrejew, op. cit., p. 9).

² См. Н. Ф. Кузнецова, указ. статья, стр. 46.

³ «Правоведение» 1962 г. № 1, стр. 142—143,

102'

>>>103>>>

выявить воплощенную в нем волю советского законода-

теля»¹.

Эти положения, взятые в контексте указанных работ, являются правильными. Поскольку уголовно-правовая норма охраняет определенные общественные отношения и выражает волю всего советского народа, политику Коммунистической партии, для правильного применения этой нормы необходимо глубоко уяснить ее социально- ■ политическую направленность.

Выше отмечалось, что нормы советского права создаются непроизвольно. Они отражают объективные закономерности общественного развития. Выяснить смысл правовой нормы — это значит раскрыть, какие именно общественные явления, объективные исторические закономерности лежали в основе создания данной нормы, какую цель хотел достичь законодатель ее установлением. Только тогда мы можем правильно представить, система каких именно юридических признаков отвечает этой цели, как надо понимать те или иные выражения из текста закона².

Выяснение смысла закона не может и не должно приводить к расхождению его с текстом статей уголовного закона. Если мы стремимся к строгому соблюдению законности, термин «раскрытие смысла закона» следует понимать лишь как наиболее глубокое и правильное уяснение его буквы. Нельзя забывать, что в конечном счете «применению подлежит закон, а не мотивы закона, не намерения законодателя»³. Раскрытие смысла закона— одна из сторон его уяснения, которое осуществляет каждый орган, применяющий закон. Раскрытие смысля не должно означать фактическое изменение содержания закона, так как только законодатель вправе корректировать закон, приводя устаревший или неточный текст

'А. С. Шляпочников, Толкование уголовного закона, стр. 8. См. также М. Д. Шаргородский, Уголовный закон, М., 1948, стр. 132; «Теория государства и права», М., 1955, стр. 387.

² В статье Кобзаренко и Иванова «Еще раз о разграничении ответственности по статьям 140 и 215 УК РСФСР» («Советская юстиция» 1971 г. № 16, стр. ilS) хорошо показано, как уяснение целя

создания этих норм дает возможность провести разграничение между ними.

³ В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 19, стр. 273.

>>>104>>>

в соответствие со смыслом правового акта, с целью, преследовавшейся при издании нормы.

Представляется, что в интересах строжайшего соблюдения законности не следует хотя бы в малейшей степени поступаться этим правилом. В этой связи допустимо высказатькритические замечания по поводу таких толкований или разъяснений, которые иногда ведут к изменению содержания нормы, предусмотренной законом.

Думается, что для подобной критики дает основание п. 2 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 12 сентября 1969 г. «О судебной практике по делам о вовлечении несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность».

Пленум указал, что по ст. 210 УК «могут быть квалифицированы лишь действия лица, достигшего восемнадцатилетнего возраста»¹. Это положение вытекает из ряда обобщений судебной практики² и соответствует, как представляется, смыслу и основным целям закона, который направлен на борьбу с взрослыми преступниками, вовлекающими в преступления подростков. И тем не менее оно выходит за рамки допустимого разъяснения текста уголовно-правовой нормы. В нем фактически устанавливается новая норма, ограничивающая действие ст. 10 Основ уголовного законодательства, согласно которой уголовная огветственность наступает с 14 или 16 лет. Поэтому есть основания утверждать, что Пленум Верховного Суда СССР, формулируя приведенный пункт постановления, не просто разъяснил содержание нормы ст. 210 УК, но и отошел от буквального текста ст. 10 Основ уголовного законодательства, на что не был правомочен. Такое изменение мог сделать лишь законодатель, а не судебный орган.

«Смысл нормы» не существует помимо закона: он всегда воплощен в совокупности признаков уголовно-правовой нормы (системы норм). Выяснение смысла закона должно приводить к более правильному и полному пониманию всех признаков данного состава преступле-

¹ «Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР, 1924—1970 гг.», стр. 501.

² См. «Некоторые результаты изучения дел о совместном совершении преступлений несовершеннолетними и взрослыми» («Бюллетень Верховного Суда СССР» 1969 г. № 4, стр. 43—47).

10t

>>>105>>>

ния.Смысл нормы безусловно влияет на квалификацию, но влияет не непосредственно, а через конкретные признаки состава. Поэтому выяснение смысла закона служит лишь первоначальным этапом поиска и уяснения конкретных юридических признаков, в которых этот смысл Н находит свое прямое выражение. Может быть, слишком категорично, но по существу правильно писал Б. С. Никифоров: «Дух закона выражается в его букве и нив чем другом выражаться не может»¹.

В буржуазной уголовно-правовой науке соотношение смысла и буквы закона в большинстве случаев рассматривается с идеалистических позиций. Наряду с прагматическим пониманием признаков нормы, при котором они отождествляются с буквальным текстом закона, существует иное истолкование этого соотношения, которое особенно характерно для английского права. Смысл нормы понимается как нечто неуловимое инеопределеннее, существующее вне ее текста. Юрист, применяющий закон, должен приблизиться к пониманию этого смысла, опираясь на обычай и судебный прецедент². Если первая интерпретация лежит в основе юридического формализма в худшем смысле этого слова, то второй подход создает почву для судебного произвола. Как разрыв, так и отождествление текста и смысла закона создают опасность нарушения законных интересов участников процессуальной деятельности.

Понимание содержания состава с позиций диалектического материализма не является застывшим, неизменным. Оно, как и всякое познание, углубляется, становит-гя более полным. Это, однако, означает не проникновение в какую-то субстанцию, не имеющую отношения к зако¹ ну, а более глубокое уяснение существенных свойстэпреступных деяний, существующих в реальной действительности и отраженных в правовых нормах.

Такой подход к уяснению состава тесно связан с задачей строгого соблюдения и дальнейшего укрепления социалистической законности. В настоящее время, когда п советском уголовном законодательстве последователь-

¹ Б. С. Никифоров, Правовая культура и закон, «Известия» 22 мая 1962 г.

² См., например, К. Кении, Основы уголовного права, М., 1949; Э. Дженкс, Английское право, М., 1947.

>>>106>>>

но проведен принцип: «Нет преступления без указания ъ законе», признаки состава не могут быть добавлены или исключены из него по воле лица, применяющего закон. Иное решение этого вопроса означало бы, что суд стоит выше закона, не соответствовало бы указаниям партии, предусматривающей проведение единой линии в борьбе с антиобщественными явлениями при строгом соблюдении прав и законных интересов граждан.

3. Логические и правовые аспекты уяснения содержания состава отражают общие механизмы мыслительном деятельности человека, но при этом, однако, они не учитывают особенностей личности конкретного следователя, прокурора и судьи, не раскрывают содержания психических процессов, протекающих в его 'сознании,не дают "представленияо реальной мыслительной деятельности. А между тем именно знание этих процессов дает возможность более глубоко понять причины ошибок, допускаемых при применении закона, и способствовать улучшению практической деятельности.

С точки зрения психологии процесс квалификации входит в содержание мыслительной деятельности юриста, применяющего закон, и, следовательно, подчиняется всемприсущим этой деятельности закономерностям. Вместе с тем в нем есть некотор'ые особенности, отличающие его от других форм мыслительной деятельности юриста (например, от процесса выбора и назначения меры наказания).

Специфика мыслительного процесса при квалификации преступления заключается не только в особом содержании разрешаемой задачи, но и в тех операциях, которые обычно при этом применяются. Наиболее характерной из них является сравнение, протекающее в рамках так называемого узнавания (опознания образов).

Предварительным этапом для узнавания является обучение. К нему относится и уяснение содержания нормы.

Процесс обучения включает: а) ознакомление человека с объектами (классами объектов), которые он должен научиться различать и опознавать; б) выделение отличительных признаков этих классов; в) сравнение этих признаков и соответственно разграничение классов объ-

>>>107>>>

ектов, которым они принадлежат; г) запоминание признаков соответствующих классов¹.

Усвоение признаков (обучение) происходит как в результате целенаправленного педагогического процесса, так и стихийно. При целенаправленном обучении (например, при получении юридического образования) юрист овладевает сразу обобщенными и суммированными сведениями о признаках различных составов преступлений. Так, в процессе изучения курса уголовного права студент усваивает классификацию преступлений (разделение их но главам и статьям Особенной части Уголовного кодекса) и запоминает их основные признаки. Тем самым достигается основная цель обучения — формирование представлений о том, чем именно различные классы объектов различаются между собой.

Стихийное обучение (например, в практической деятельности юриста) происходит более сложным путем. При наблюдении различных классов объектов — разных видов преступлений человек сам устанавливает их признаки, выделяет повторяющиеся и существенные, а также отделяет те классы объектов, в которых эти признаки не встречаются. Общее представление о содержании состава того или иного преступления и его отличии от других составов складывается постепенно. Для этого необходимо изучить достаточно большое число преступлений, относящихся к различным видам. «Следует учитывать не только разнообразие характеристик объектов разных классов по данному признаку, но и степень однообразия характеристик объектов одного и того же класса»². Лишь в результате такой достаточно сложной мыслительной работы формируются общие представления о содержании состава того или иного преступления.

, В настоящее время, когда почти все юристы-практики имеют высшее образование, стихийного обучения в чистом виде почти не встречается. Однако процесс усвоения признаков составов преступлений далеко не сводится и к одному целенаправленному обучению. Уже в вузе студент усваивает признаки уголовно-правовых норм не только из специальной литературы или лекций препода-

¹ См., например, М. С. Ш е х т е р, Психологические проблемы узнавания, М„ 1967, стр. 10, и др.

² М. М. Б о н г а р д, Проблема узнавания, М., 1967, стр. 42.

>>>108>>>

ьзтеля, но и из собственного опыта во время посещения судебных заседаний, чтения уголовных дел, прохождения производственной практики и др. Стихийное обучение вступает в свои права во время практической работы следователя, судьи и прокурора. Однако здесь, в свою очередь, имеются и элементы целенаправленного воздействия как в форме разъяснений вышестоящих судебных и" прокурорских органов по конкретным делам или категориям дел, так и виде различных мероприятий производственной учебы (лекции, семинары, краткосрочные курсы и т. д.).

Всякое обучение предполагает следование определенным образцам поведения или получение собственного опыта в результате «проб и ошибок». Целенаправленное обучение контролируется педагогом. В стихийном процессе такой контроль осуществляется самой практикой. Представление о содержании того или иного состава преступления может закрепиться в сознании и превратиться в эталон лишь тогда, когда оно будет проверено л каким-либо путем подтверждено. Для практического работника юстиции наилучшим подтверждением обычно служит решение вышестоящей инстанции* согласившейся с его выводами по уголовному делу. Впрочем, отмена или изменение их вышестоящим органом тоже определенный урок, подчас свидетельствующий о неправильном усвоении содержания состава. Таким образом, роль «учителя» для юриста-практика выполняет не столько ученый-спе-ниалист, сколько повседневная юридическая практика.

Материал обучения во время практической работы юриста все время пополняется и изменяется, что приводит, в свою очередь, к изменению «эталонов» — представлений о признаках различных видов преступлений. Не всегда эти представления становятся более точными и правильными; иногда, к сожалению, происходит обратный процесс — утрата некоторых существенных признаков. Отрицательную роль при этом играет, в частности, известное «однообразие» практики, в результате чего возникают упрощенные, шаблонные представления, неточно отражающие действительное содержание состава того или иного преступления. Например, если в течение ряда лет среди преступлений, квалифицируемых по ст. 92 УК, встречались только хищения, совершенные должностными лицами, у конкретного следователя, про-

>>>109>>>

курора или судьи может образоваться суженное, неполное представление о содержании этой нормы как якобы не предусматривающей хищения, совершенного частным лицом, которому было вверено государственное имущество. Это свидетельствует о том, что у таких лиц «эталон» состава, в свое время, возможно, правильно усвоенный в вузе, с течением времени исказился, и, если подобный случай хищения вдруг встретится в жизни, квалификация его может вызвать неожиданные затруднения.

Гарантией глубокого усвоения требований права является соединение теории и практики на базе -марксистско-ленинской методологии. У юриста постоянное совершенствование практической деятельности должно сочетаться с повышением теоретических знаний, с ознакомлением со всеми достижениями юридической науки.

Вопросы и упражнения

1. Имеется ли, по Вашему мнению, состав преступления в случае приготовления к преступлению? При покушении? При соучастии? В случае добровольного отказа от доведения преступления до конца? Если да, то где содержатся признаки этих составов?-

2. Укажите составы преступлений, различающиеся между собой только по одному признаку объективной стороны; субъективной стороны; объекта преступления. Имеются ли в действующем законодательстве составы, идентичные по всем признакам, кроме субъекта преступления?

3. Назовите группы составов преступлений, имеющих одинаковые конструкции. Чем эти составы различаются между собой?

4. Дайте определения понятия диспозиции а) нормы; б) статьи Особенной части УК. Как они соотносятся со следующими понятиями: гипотеза; юридический факт; состав преступления; санкция?

5. Перечислите признаки составов следующих преступлений: присвоение найденного или случайно оказавшегося у виновного государственного или общественного имущества (ст. 97 УК РСФСР); доведение до самоубийства (ст. 107); незаконное лишение свободы (ст. 126); нарушение тайны переписки (ст. 135); заведомо незаконный арест (ч. 1 ст. 178). Укажите, откуда Вы почерпнули сведения о субъекте, объекте, объективной и субъективной сторонах этих преступлений.

6. Какова, по Вашему мнению, цель включения в уголовное законодательство норм об уголовной ответственности за незаконное пользование товарными знаками (ст. 155 УК); за незаконный подъем Государственного флага СССР или союзной республики'на торговом судне (ст . 203 УК). В связи с этим, что Вы могли бы сказать о субъектах названных преступлений? На каких нормах закона основывается Ваше мнение?

7. Считаете ли Вы правильным ограничительное истолкование

>>>110>>>

ст. 139 УК (отказ в приеме на работу или увольнение беременной женщины или кормящей матери) в том смысле, что субъектом этого преступления является только должностное лицо? То же относительно ст.ст. 160 («Нарушение ветеринарных правил») и 161 («Нарушение правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений»). Обоснуйте свое мнение ссылками на закон.

8. Один или несколько составов преступлений описаны в следующих статьях УК: 133 («Подлог избирательных документов или неправильный подсчет голосов»); 146 пп. а—Д, ч. 2 Оразбой при отягчающих обстоятельствах); 152 («Выпуск недоброкачественной, нестандартной или некомплектной продукция»);178 («Заведомо незаконный арест или задержание»); 188 («Побег из места заключения или из-под стражи»); 196 («Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, штампов, печатей, бланков»). Мотивируйте свои ответы.

>>>111>>>

ГЛАВА IV ПРИЗНАК СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Понятие признака состава

1.То, что мы называем «признаком состава», есть, точнее говоря, признак преступления, включенный в состав, или, по образному выражению А. Н. Трайнина, «возведенный в ранг» признака состава преступления.

Словом «признак» обычно обозначают свойство, черту, особенность предмета или явления, по которым можно его узнать, отличить от других¹. Развитие учения о признаках в теории познания, логике, а также в такой специальной дисциплине, как криминалистика, дало возможность выделить ряд категорий признаков и особенностей их построения. Различают, например, признаки полезные, устойчивые, существенные, достаточные, необходимые, специфические, отличительные, обобщенные, ■индивидуальные и еще целый ряд разновидностей². Все эти характеристики могут быть приложены и к признакам состава преступления. Как уже говорилось ранее, р составе содержатся такие признаки преступления, которые являются существенными, отличительными, необходимыми и достаточными для квалификации преступлений, а потому их уяснение нужно для практической деятельности юриста.

Каждая классификация явлений преследует определенную цель. ,

¹ См., например, Н. И. Кондаков, Логика, М., 1954, стр.473; В. И. Курляндский, Вопросы основания уголовной ответственности, сб. «Вопросы уголовного права», стр. 40 и след.

² См. А. А. Эйсман. Заключение эксперта, стр. 36 и след., Р. С. Белкин и А. И. Винберг, Криминалистика и доказывание, М., 1969, стр. 92 и след.

>>>112>>>

Для подробного анализа признаков состава целесообразно выделить те их стороны, которые, с нашей точки зрения, имеют важное значение для правильного понимания и применения уголовного закона.

При правильном построении законодательства признаком состава преступления следовало бы считать таксе качество (свойство, черту, особенность) преступления, которое удовлетворяет следующим требованиям:

а) вместе с другими признаками определяет общественную опасность, виновность и наказуемость деяния;

б) выражает его отличие от других преступлений и правонарушений; в) прямо указано в законе или однозначно вытекает из него при толковании; г) не является производным от других признаков; д) присуще всем преступлениям данного вида. Остановимся вкратце на этих требованиях, многие из которых фактически уже были рассмотрены в предыдущей главе.

А) Все признаки состава в совокупности характеризуют соответствующее деяние как общественно опасное, виновное и наказуемое,причем отсутствие хотя бы одного признака нарушает эту характеристику. Нужно лишь отметить, что вряд ли есть основания связывать каждый признак одновременно со всеми условиями уголовной ответственности. Например, вменяемость лица как признак состава имеет непосредственное отношение к вине л наказуемости, но общественная опасность деяния этим признаком вряд ли определяется (так как и невменяемые могут совершать общественно опасные действия). С другой стороны, наступление тяжких последствий влияет на определение степени общественной опасности деяния, но вовсе еще не свидетельствует о виновности лица аотношении последствий (последствия могут быть прк-чинечы умышленно, по неосторожности или без наличия вины). Лишь система признаков состава определяет общественную опасность, виновность и наказуемость (уголовную противоправность) деяния в целом.

Многие признаки, для того чтобы войти в состав преступления, должны обладать, так сказать, определенной степенью интенсивности. Это обстоятельство тесно связано с положением ч. 2 ст. 7 Основ уголовного законодательства, согласно которой малозначительное деяние не является преступлением. Рассмотрение понятия малозначительности выходит за рамки настоящей работы,

>>>113>>>

однако надо сказать, что деяние может оказаться малозначительным в результате «неполноценности» различных признаков (например, невысокая степень тяжести последствий, неполнота возможного предвидения при небрежности, слабая степень легкомыслия при самонадеянности и" др.). Некоторые признаки имеют жесткие границы, у них нет таких количественных градаций, которые могут сделать деяние малозначительным. Это, например, относится к вменяемости, возрасту, должностному положению лица и др. Эти признаки изменяются «скачками», по принципу: «да» — «нет» (субъект вменяем либо невменяем; лицо является должностным или не является и т. д.).

Б) Признаки состава выражают отличие одного преступления от других преступлений и правонарушений.Нет двух составов, все признаки которых совпадали бы полностью: они различаются между собой хотя бы одним признаком. Кроме того, нет признака, который не отличал бы данный состав от какого-либо из .иных составов преступлений или правонарушений. #

В) Признаки состава должны быть указаны в законе или однозначно вытекать из него,причем это должно быть ясно при толковании закона. Кроме законодателя, никто не может «добавить» или «исключить» тот или иной признак из состава преступления. Выше уже отмечались те трудности и недостатки, которые проистекают из несоблюдения этого требования.

Г) Признаком состава преступления должно служить такое свойств.о, которое не является производнымот других свойств, не может быть выведено из других признаков состава и потому «подлежит всякий раз установлению в уголовном процессе»¹. Этим достигается «экономность» состава, его лаконичность.

Так, известно, что объект — сложный элемент всякого преступления. Тем не менее далеко не все признаки объектов некоторых преступлений входят в соответствующие составы. Ряд признаков объекта является производным: их нетрудно вывести из имеющихся в составе других признаков объекта или предмета преступления. Напри-

¹ I. A n d г е j e w, op. cit., p. 68.

Заказ 3846

>>>114>>>

мер, в составе кражи личного имущества граждан не содержится указаний на то, что это преступление посягает на личную собственность. Но зато имеется указание на предмет преступления — «личное имущество граждан» iii на вредные последствия — причинение материального ущерба собственнику. С установлением наличия этик двух признаков состаиа- отпадает необходимость в самостоятельном обосновании того факта, что объектом преступления является личная собственность.

Производность некоторых признаков преступления (например, объекта) отнюдь не свидетельствует о меньшей степени их важности. Нередко именно самые существенные свойства преступления находятся «в глубине», а их доказывание производится опосредствованно, через другие, более «доступные» свойства и качества, которые закреплены в виде признаков состава преступления.

В суде должно быть доказано наличие только признаков состава преступления (мы имеем в виду цели квалификации). Производные его свойства не требуют доказывания: они либо неопровержимо презюмируются законодателем, либо вытекают из признаков состава, устанавливаемых по делу.

Однако следует учитывать, что некоторые признаки состава могут рассматриваться под углом зрения так называемых фактических презумпций¹. Например, не требуется доказывать по каждому уголовному делу вменяемость субъекта; она презюмируется. Но эта презумпция является опровержимой, и если психические способности обвиняемого вызывают сомнения, они должны быть всесторонне проверены. Свойства преступления, рассматриваемые с использованием фактических презумпций, являются признаками состава, потому что они не проиэводны от других признаков; порядок же их установления является специфическим.

Д) Признак присущ всемпреступлениям данного вида. Это требование необходимо толковать с учетом высказанных выше соображений об альтернативных признаках и разновидностях состава. Если рассматривать все содержащиеся в составе альтернативы как один

¹ Подробнее см. «Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть Общая», М., 1966.

>>>115>>>

сложный признак, то приведенное выше требование выполняется достаточно точно.

2. Признак характеризует одно из свойств преступления. Но чем характеризуется он сам? Как раскрыть его содержание?

Для ответа на этот вопрос следует обратить вниманиена то, что содержащиеся в составе признаки не одинаковы по степени абстракции и многие из них находятся з определенной связи между собой (хотя их нельзя признать зависимыми друг от друга). В группе признаков, относящихся к объективной стороне состава кражи, есть, например, такие, как «похищение» и «тайное». Второй признак уточняет, детализирует первый; они не равноценны по уровню обобщения, хотя и тот и другой входят в один состав.

Рис. 3. Ранги признаков объективной стороны состава кражи с применением технических средств.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: